Братья Худяковы

Пантовка начиналась с первой половины июня, длилась весь июль и захватывала и август, т. е. самое теплое время года.

Старые охотники с восторгом вспоминают свои приключения во время пантовки. Это совсем не то, что гоняться по колено в снегу за кабанами, или следить в студеный зимний день за тигром, который и сам бывает не прочь подследить охотника…

Конечно, и пантовка тоже не праздник, тоже при ней не мало и работы, и заботы, но все-таки нет более азартной охоты чем пантовка.

Но и пантовка хороша, если охотнику, как говорят, везет счастье, да и сам он «не промах» и знает дело, и обладает верным глазом и стальными нервами — горячиться тут нельзя.

Зато нет большей досады, как промахнуться по пантачу!

Это, кроме чисто спортсменского несчастья, равняется тому, если бы вы нечаянно потеряли из кармана крупную сумму денег. Сколько приключений: веселья и опасности, горя и радости представляет эта исключительная охота!

Особенно много в то время водилось оленей в Сучанском районе, на горах — Иосифа, Халаада, Горбатая, и самая высокая из них — Лысый Дед или, как ее называют охотники, Дедушка Плешивый.

Пантачи обычно держались под самыми вершинами и выбирали места на «мысках», т. е. на боковых ребрах выступов вершинных скал. Это давало пантачу возможность, чуть какая-нибудь опасность, заскочить за такой выступ, и тогда он тотчас же скрывался.

Самки же оленей табунками голов в 20–30 паслись у подошвы гор, ближе к морю.

Их, конечно, настоящие охотники никогда не стреляли, соблюдая свою охотничью этику и расчет. Да и, кроме того, у самок пантов нет, а мясо, в это жаркое время, все равно никому не нужно.

Охота производилась утром и вечером. В знойный день пантачи уходят в чащу, да и сам охотник скоро изнемогал от жары, и нуждался в отдыхе. Лишь в пасмурные и ненастные дни можно было охотиться весь день.

Пантач очень осторожен и пуглив. Нужно много умения и терпения, чтобы подойти к нему на выстрел, если он сам не выскочит на охотника.

Стрелять же нужно «наверняка», чтобы повалить сразу, так как раненый может уйти, а если и упадет, то станет биться и испортит панты.

Бывали досадные случаи, что и убитый наповал олень, падая, ломал свои рога. Вот почему охотник должен и это предусмотреть, куда и как упадет олень после выстрела.

А панты, мало того, что товар дорогой, еще очень нежный, и нужно много внимания и навыка для добычи и возни с ним.

Скупщики-китайцы — покупатели очень требовательные и даже, можно сказать, подчас капризные. Кроме всех качеств пантов, о чем выше говорилось, скупщики предъявляют требование, чтобы они были красивы на вид и имели темно-красный цвет, и лишь иногда, вероятно, по требованию рынка, принимаются и совершенно черные рога.

Лучшие панты пятнистый олень дает в 10–12 лет. В более старом возрасте, хотя они делаются еще тяжелее, цена на них уже не прибавляется, а делается даже ниже, в особенности если, как уже сказано выше, они становятся ребристыми и сухими.

Счастливому охотнику, добывшему панты, впереди предстоит еще немалая трудность — выгодно продать их.

Единственные скупщики пантов, китайцы, пользуясь этим, составляют иногда между собой крепкую, конечно, неофициальную компанию, которая и ведет весь торг при покупке пантов по ранее условленному плану, разыгрывая все это как по нотам.

Для иллюстрации расскажем случай, происшедший с Леонтием Худяковым — родоначальником этого семейства.

Однажды зимою в 1882 году поймали они живого оленя и держали его дома до лета, когда у него выросли панты. Оленя убили, и сам Леонтий поехал во Владивосток продавать их. Тогда и он, и сыновья еще мало понимали в этом деле. Соседи оценивали панты рублей в 250.

Во Владивостоке счастливый Леонтий зашел в первый же китайский магазин. Сметливый «купеза», большой психолог в этих делах, сразу смекнул, с кем имеет дело и предложил за товар 180 руб.! Надо было видеть, как вскипел горячий характером Леонтий!.. А китайцу только этого и надо было!.. Леонтий, наговоривши «комплиментов», бросился в другую лавку. Там уже все знали, что произошло, и предложили ему 160 рублей… Так и пошло — в каждой лавке давали все меньше и меньше, и в конце дня несчастный продавец пантов упал духом и сам плохо верил, что его панты стоили 250 руб.

И лишь к вечеру другого дня ему едва удалось спустить свой товар за 80 рублей и едва ли не первому покупателю, который вначале давал 180 рублей!

А выдержи он характер, не горячись — конечно, не попал бы в такое глупое и смешное положение…

Уже впоследствии, когда сыновья его, возмужав и сделавшись хорошими охотниками, научились сами варить и вообще приготовлять впрок панты, то им не раз приходилось демонстрировать это при торговле с китайскими скупщиками. Бывало, такой торгаш и в лесу и даже дома выжимал цену и давал очень мало. Тогда охотник разводил огонь и начинал в чугунном котле (чаша) греть воду для варки рогов. Китаец не сдавался, не веря в нового пантовара, и считал все это за торговую хитрость и даже иронизировал:

— Твоя хочу супа варить?