Братья Львиное Сердце

И только я успел об этом подумать, как ворота открылись, и я вскрикнул. Но вошел Маттиас. Он, видно, забеспокоился, что я пропал так надолго. И я обрадовался: хорошо хоть, в конюшне темно. Незачем ему видеть, что у меня опять глаза на мокром месте. Но он все понял и сказал:

— Эх, малыш, если б дед мог тебе помочь! Но здесь дед тебе не поможет. Так что плачь!

Тут я увидел в окно, что кто-то идет, приближается к усадьбе Маттиаса. Воин Тенгила! Тот, кто уведет Фьялара!

— Вон он идет! — закричал я. — Маттиас, вон он!

Фьялар заржал. Ему не понравился мой отчаянный крик.

В следующую секунду ворота распахнулись. На пороге стоял человек в черном шлеме и в черном плаще.

— Нет, — кричал я, — нет, нет!

Человек подскочил и крепко обхватил меня руками.

Ну конечно же, это был Юнатан. Он самый!

— Что, не узнаешь родного брата? — сказал он.

Я барахтался, пытаясь вырваться от него. А он подтащил меня к окну, чтобы я разглядел его как следует. Нет, я не верил своим глазам. Я не узнавал Юнатана. Он был безобразен! Даже безобразнее меня и совсем не похож на «видного красивого юношу». Темные волосы жидкими прядями свисали из-под шлема — куда им до золотых! — а под нижнюю губу Юнатан подложил валик. Я и не подозревал, что можно так себя изуродовать — и таким простым способом. Ну и вид же у него был! Как у ненормального. Я засмеялся, но Юнатан не мог тратить время на глупости.

— Быстрее, быстрее! — торопил он. — Я должен сейчас же уехать! Человек из Карманьяки может прибыть в любую минуту!

И протянул руку к Маттиасу.

— Давай сюда бирку! — приказал он. — Теперь ты с радостью и охотой отдаешь обоих коней Тенгилу?

— А то как же, — ответил Маттиас и положил бирку ему на ладонь.

Юнатан сунул ее в карман:

— Покажу в воротах. Пусть начальник стражи убедится, что я не солгал.

Мы заторопились. Никогда еще мы не седлали коней так быстро. А Юнатан тем временем рассказывал, как ему удалось обмануть стражу.

— Запросто! Я назвал пароль, как научил меня Сухарик: «Слава Тенгилу, нашему освободителю!», а начальник стражи спросил: «Откуда ты, куда путь держишь и за каким делом?» «Из Карманьяки, в усадьбу Маттиаса, за конями Тенгила», — ответил я. «Проходи», — разрешил он. «Спасибо!» — поблагодарил я. И вот я здесь! Но нужно выбраться из долины, пока посланец Тенгила не подошел к воротам. Упущу время, и выпутаться будет непросто!

Он все еще рассказывал, а мы уже выводили коней. Юнатан вскочил на Грима, Фьялара он держал за уздечку.

— Береги себя, Маттиас! Еще увидимся!

И он поехал с Фьяларом в поводу. Без лишних слов!

— А как же я? — вырвалось у меня. — Что мне делать?

Юнатан махнул рукой:

— Маттиас скажет!

Я стоял, смотрел ему вслед и чувствовал себя дурак дураком. Но дед объяснил мне:

— Неужели не понимаешь? Тебе через ворота не проехать. Ты проползешь подземным ходом, как стемнеет. А Юнатан будет ждать на другом конце, в лесу.

— Ты уверен? — спросил я. — А вдруг с ним что-нибудь случится?

— Как можно быть в чем-то уверенным, раз на свете есть место таким, как Тенгил, — вздохнул старик. — Но если случится беда, ты вернешься обратно и будешь жить у меня.

Я представил себе, что произойдет дальше. Сначала я поползу по страшному подземному ходу. А потом вылезу в лесу и не найду там Юнатана. И буду сидеть там и ждать его, пока не станет ясно, что случилась беда. И я поползу обратно к Маттиасу. И буду жить без Юнатана.

Мы стояли перед пустой конюшней. И тут мне пришла в голову одна мысль.

— Маттиас, а что будет с тобой, когда тот, из Карманьяки, приедет и не найдет в конюшне ни одной лошади?

— Как не найдет? Лошадь есть! — улыбнулся дед. — Сейчас забегу к соседу и приведу. Я поставил свою лошадь у него, пока Грим занимал место в конюшне.

— Хорошо, но тогда он заберет ее. Ты останешься без лошади!

— Посовестится, — хмыкнул старик.

Он привел ее в последнюю минуту. Следом за ним во двор вошел тот, настоящий, кому полагалось забрать Фьялара. Сначала он, как все воины Тенгила, кричал, орал и ругался. Ведь в конюшне стояла только одна лошадь, и Маттиас расставаться с ней не собирался.

— Не дури! — сказал он воину. — Одного коня иметь Тенгил разрешает, и ты это знаешь! А второго, черт вас подери, уже забрали вместе с биркой. Сами разбирайтесь, отчего у вас одна дубовая голова не знает, что делает другая!

Воины Тенгила становились прямо-таки бешеными, когда Маттиас дерзил им, но, видно, были среди них и такие, что живо успокаивались и приходили в чувство. Этот, явившийся за Фьяларом, сразу сник.

— Произошла какая-то ошибка, — промямлил он и пошел прочь, как побитая собака.

— Маттиас, ты никогда ничего не боишься? — спросил я, когда воин скрылся из виду.

— Я-то не боюсь? — ответил дед. — Ну-ка пощупай сердце! — Он взял мою руку и приложил к своей груди. — Все мы боимся, — продолжал он, — но иногда хочешь не хочешь, а приходится страх скрывать.

Стемнело. Пора было покидать Шиповничью долину. И Маттиаса.

— До свиданья, дружок! — сказал он. — Не забывай деда!

— Что ты! Я тебя никогда не забуду!