Братство бумажного самолётика

– Если бы эти слова могли на что-то повлиять, – вздохнула Берта. – Жаль, не было времени присмотреться. Но она мне очень не понравилась.

– Значит, и мне не понравится, – заключил Ит. – Будем не любить её вместе. Издали.

– Хорошо, если издали.

* * *

Как-то раз, совсем уже на излёте сентября, двадцать четвертого числа, Берта шла домой из Масловки. Именно шла, потому что день выдался тёплый, чудесный, истинно осенний, умеющий вызывать ни с чем ни сравнимое, щемящее душу чувство – расставания, полета, светлой печали, и какой-то тихой, неизъяснимой радости. Берта шла по дороге одна, медленно; она расстегнула плащ, сняла с шеи косынку, и наслаждалась моментом. Одиночество, теплый ветерок, выцветшее небо неимоверно высоко над головой, облетающие с деревьев листья…

В кустах неподалеку вдруг раздался шорох, Берта остановилась, и увидела, что на дорогу выбираются из подлеска братья Фламма.

– Привет, – сказала она. – Вы почему здесь? Обед же.

– Мы вас искали, Роберта Михайловна, – произнес Ян, подходя ближе. Пол шел за ним, он что-то прятал за спиной. – Хотели сказать спасибо.

– За что? – удивилась Берта.

– За котлетки, ну, помните? – произнес Пол. В этот момент он стал настолько похож на Скрипача, что у Берты кольнуло сердце. – Так вкусно было, не передать просто.

Он вынул из-за спины что-то, и через секунду Берта сообразила, что Пол держит в руках венок, сплетенный из разноцветных кленовых листьев. Пол улыбнулся, и протянул венок ей.

– Это вам, – сказал он. – Вы и так красивая, а будете ещё лучше.

– И это тоже вам, – Ян вынул из кармана маленький свёрток, – на память. Вы только не подумайте, мы не украли! – поспешно добавил он. – Мы плитку нашли на заводе, продаем потихоньку, и вот, – сверток очутился у Берты в ладони. – Это маленькое совсем, на большое у нас бы не хватило. Ну возьмите, Роберта Михайловна, пожалуйста. Это подарок.

– Спасибо, – Берта попыталась улыбнуться. – Это… очень мило. Спасибо, ребята. Только не говорите никому.

– И вы тоже не говорите, – попросил Пол.

– Обещаю, – кивнула Берта. Спрятала сверточек в сумку, а венок пристроила на голову – Пол прыснул, но тут же остановился, видимо, счел, что смеяться не следует. – Клянусь честью осенней королевы. А теперь бегите есть, сегодня суп хороший Зина сварила, смотрите, не достанется ещё.

– Ага, – Пол улыбнулся, Ян тоже, и они побежали по дороге прочь, в сторону детдома. Берта еще с минуту простояла, глядя им вслед, пока они не скрылись за поворотом, а затем медленно пошла дальше.

Венок она сняла перед самым Морозново, и с сожалением пристроила на ближайший куст – бросать его просто так на дороге у неё не поднялась бы рука. Оторвала от венка несколько особенно ярких листьев, и сунула в карман плаща. А потом залезла в сумку, вынула сверток, и развернула.

Колокольчик. Небольшой, но тяжелый, увесистый колокольчик для донки – видимо, Ян купил его в хозяйственном, в отделе, куда иногда привозили рыболовную снасть. Неожиданно красивый колокольчик, даже с надписью сбоку. Ага. «Кама». Ну что ж, вполне логично. Берта взяла колокольчик за ушко, и он звякнул – неожиданно яркий, приятный уху звук, не дребезжание, а именно звон.

– Спасибо, – произнесла Берта шепотом. – Спасибо…

Глава 12 Братья Фламма. Лёка

В этот день всё шло не так, он не задался с самого начала – утром на всю группу, еще не успевшую толком проснуться, наорал ни с того, ни с сего Лис, потом в столовой обнаружилось, что сгорела каша у баб Зины, и все давились в результате дрянью с горелками, спасибо, хоть хлеб оказался нормальный; потом – новая географичка, чей урок был первый, приволокла на этот урок своего младшего сына, который приболел, и вместо урока все пытались читать учебник под непрекращающиеся детские вопли, да еще и дура-географичка понаставила всем двоек, под горячую руку. Да, бывают такие дни, когда всё идет наперекосяк, но знай братья Фламма, чем закончится этот день, они бы, наверное, сразу после занятий прокрались в спальню, и спрятались под кровати.

…После обеда Пол с Яном пошли в библиотеку, быстро сделали уроки, благо, что уроков было немного, отнесли тетради в спальню, в тумбочки (Лис может вечером проверить, с него станется), и, наскоро пообедав, засобирались – сегодня был один из дней, когда следовало ждать самолётик, и упускать очередное письмо от Амрита не хотелось.

Октябрьский день выдался холодный, ветреный, но, по счастью, дождя не было – однако ветер, уже по-осеннему свирепый, с легкостью продувал детдомовские хилые куртки, и очень скоро братья замерзли, по выражению Пола, как цуцики. Чтобы хоть немного согреться, решили пробежаться, но бегать в неуклюжих осенне-зимних ботинках было неудобно, и вскоре братья перешли на пусть и быстрый, но шаг.

– Да, в ноябре уже не полазаешь, – с печалью произнес Пол. – Надо будет как-то Амрита предупредить, чтобы он нам не писал, пока зима.

– Надо, – согласился Ян. – Обязательно надо. Волноваться будет, если не сказать. А всё-таки это странно, правда? – он чуть замедлил шаг. – Что всё так получилось.

– Ты про самолёты? – не понял Пол.