Братство ревнителей церковного обновления (группа «32-х» петербургских священников), 1903–1907. Документальная история и культурный контекст

Несмотря на вовлеченность в общественные процессы эпохи, внимание участников Союза к собственно церковной проблематике никогда не ослабевало. В феврале 1906 г. наконец увидел свет сборник «К церковному собору», в который вошли программные выступления членов группы. Две крупные канонико-богословские статьи этого сборника «Всецерковный собор и выборное начало в Церкви. Ответ на записку преосвящ. Антония, еп. Волынского и Житомирского» и «Соборы и патриархи» имеют помету: «Работа исполнена по поручению так называемой группы “32-х” петербургских священников, или точнее “Союза Церковного обновления”, членом Союза Н. П. Аксаковым, рассмотрена и одобрена на собрании союза»[207].

Николай Петрович Аксаков – тот «преданный Церкви мирянин», который еще с 1903 г. поддержал «вдохновением и богословской эрудицией»[208] группу молодых петербургских священников. Очевидно, что и далее он придавал деятельности группы не только научную глубину, но и богословскую напряженность. О безусловном авторитете Аксакова среди членов Союза говорит тот факт, что Николай Петрович неизменно оставался членом его бюро и составлял наиболее значимые записки и доклады: «После перерыва – доклад Аксакова, прекрасный доклад, в пух и прах разбивающий все предложения Обер-прокурора, вскрывающий его ужасную неканоничность и противоречия. Доклад прерывался не раз аплодисментами» (С. 339).

В некрологе, опубликованном в журнале «Церковный вестник», автор, скрывавшийся под инициалами В. К. (вероятно, это был свящ. Владимир Колачев), попытался передать внешний облик Аксакова, отчасти глядя на него глазами одного из членов кружка-союза: «И говорил он, как писал, хотя бы приходилось говорить экспромтом, – обстоятельно, спокойно, размеренной и несколько величавой речью, приводя ссылки, делая цитаты, допуская тонкую, никогда не обидную иронию. Со своей импонирующе благородной и сановитой внешностью он казался мудрецом, перегруженным запасом разнообразных знаний»[209].

Вероятно, именно авторитет и влияние Н. П. Аксакова не позволяли Союзу переходить на позиции внешнего реформаторства. В статье «Патриаршество и каноны» Аксаков писал: «.. всякие преобразования в Церкви, хотя бы они касались и внешних форм ее, тогда только можно согласовать с обязательным для нее единством в веках, когда оно вытекает из самого существа ее, из воспринятого ею и сохраняющегося в веках предания, в полной независимости и отрешенности как от “безусловных новаторов”, так и от произвольных “прожектеров-строителей”»[210]. Никакая идея не могла увлечь Аксакова сама по себе, если она не была поверена живым Преданием Церкви. Так, например, в указанной статье он задавался вопросом: «Можно ли вообще само патриаршество почитать вполне каноничным учреждением и ставить его венцом высшего церковного управления?»[211] На основании анализа многочисленных источников он делал вывод, что и патриаршество, если оно не освящено соборами, может оказаться неканоническим явлением.

В «Церковном вестнике» № 3 за 1906 г. был опубликован «Проект церковных реформ» свящ. Петра Кремлевского, одного из членов Союза. В примечании к проекту говорилось: «Настоящий проект был прочитан в собрании Союза ревнителей церковного обновления 19 декабря и большинством был одобрен. По своему духу и во многих частностях он вполне совпадает с идеями Союза Церковного обновления, выраженными в различных записках, издающихся теперь отдельным сборником»[212]. Проект состоял из введения и трех частей. В первой перечислялись «ненормальные явления в современной русской Церкви», подлежащие устранению: синодальная форма церковного управления, зависимость церкви от государства, чрезмерное развитие епископской власти, неразрывная связь монашества с епископством, мирские награды, существующий способ обеспечения клира[213]. Вторая часть была посвящена необходимым изменениям в области управления и устройства. В 16-ти пунктах значились «поместный и областные соборы», деление церкви на множество мелких епископий, создание пресвитерских советов при епископах, ответственность церкви за жизнь общества, выборность церковных должностей и т. д. Отдельные пункты были посвящены жизни приходов[214], богослужению [215], духовному образованию. В соответствии с выводами Аксакова, проект предлагал «ни одного епископа не называть патриархом… из опасности: нехристианского превозношения пред другими, возможной централизации власти и вредной для Церкви, но неизбежной при этом внешней помпы…»[216]