Братство ревнителей церковного обновления (группа «32-х» петербургских священников), 1903–1907. Документальная история и культурный контекст

Третий раздел программы представлял собой «вопросы к проекту, на которые желательно иметь более или менее обстоятельные ответы»[217]. И завершался проект обращением ко всем пастырям и мирянам с предложением обсудить проект по пунктам: «Весьма желательно, чтобы пастыри церкви, в общих собраниях или отдельно обсудив этот проект, письменно заявили свое мнение и мнение паствы или только некоторых лучших своих прихожан, как материал для первого чрезвычайного всероссийского собора»[218]. Союз предлагал себя в качестве посредника «в этом святом и великом деле».

Обратим внимание на то, что Союз не только на словах, но и в практической деятельности стремился реализовывать идеал соборности, проверяя свои проекты и предложения соборным разумом Церкви. Хотя практическое воплощение идеи соборности оказалось не столь простым, каким представлялось на словах членам Союза.

О внутренней жизни Союза церковного обновления этого периода нам известно не очень много. Его члены регулярно собирались на общие собрания и обсуждали на них различные церковные проблемы: ответ на записку преосвящ. Антония, еп. Волынского и Житомирского, составленный Н. П. Аксаковым; проект церковных реформ, предложенный свящ. Петром Кремлевским; «рефераты по дух<овно>-акад<емическому> вопросу» и т. д. Аггеев в письмах этого периода особое внимание уделяет организации кружка-союза: «Все ведение дела передано в бюро. Ему предоставлено выработать устав союза, входить в сношения с провинцией и готовить доклады для общих заседаний. Члены бюро оо. Чельцов, Колачев, Егоров, Аггеев и Аксаков» (С. 336). По сравнению с предыдущим периодом в составе бюро происходят небольшие изменения: вместо свящ. Петра Кремлевского, секретаря и казначея, в него вводится свящ. Иоанн Егоров. Для Аггеева вопрос об организации связан с возможностью совместной деятельности достаточно большой группы пастырей: «На что без организации требуются месяцы, то проходит в несколько дней» (С. 339). Видимо, на предыдущем этапе своего существования кружок терял работоспособность из-за многочисленных прений по несущественным вопросам. Описывая в письме Кудрявцеву, как четко и плодотворно прошло заседание кружка-союза 29 сентября 1905 г., Аггеев сетует: «И вдруг – старая песня: поднимаются ораторы: “Позвольте поставить вопрос на голосование…”» (С. 339). Возможно, перенос основной части работы на заседания бюро («Дальнейшая задача бюро – окончательная редакция доклада Ак<сако>ва и новые доклады об отношении церкви к государству и социальным задачам времени, составление программы кружка, программа Собора» (С. 339)) вызывал неудовольствие остальных членов.