Братство золотарей

Когда Стас спустился вниз, его обдало едким смрадом, от которого запершило в носу. Пахло горячей прелью, распаренной обмазкой и целым набором плотных застарелых отложений.

Стас, с трудом дыша, закрутил задвижки и вывалился из люка.

– Ху-у, ну и вонь!

– Ничего, сейчас продохнешь, – как-то отстраненно отозвался Виктор. – Можешь идти в диспетчерскую, а я сам схожу на заявку. Там делов для одного…

– Вот что, Курков, расскажи мне все об этом дяде Вите. Все подробно, не упуская ничего. Кто он, где живет, где работает и главное, – с чего это он так расщедрился?

Олег остановился около Петра и, прищурившись, добавил:

– Мне вот таких подарков никто не делает, понимаешь, о чем я говорю? От этого зависит наша с тобой дружба! Чем больше расскажешь, тем меньше будешь париться у нас!

Петр утвердительно кивнул головой:

– Я понял… Дядя Витя работает в ДЭЗ’е, вместе с отцом. Фамилия его Быков.

Он замолчал и посмотрел на Олега. Тот тоже молчал, вопросительно глядя на Куркова. Петр помялся и неуверенно спросил:

– Чего еще рассказывать?

– Да все, что знаешь. Ты еще и не начал рассказывать. Он что, этот дядя Витя, – дед Мороз, чтобы раздавать такие дорогие подарки – целых две упаковки пива? Да и опоздал он с подарком, в конце февраля! И с чего-пошто он стал так тратиться?

– Я не знаю, – пожал плечами Петр.

– Так надо узнать, поэтому рассказывай все сначала, – терпеливо произнес Олег. – Не упуская ничего…

В тот день вся компания напряженно обдумывала, что можно предпринять, чтобы праздничный день не закончился так бездарно, как и первая его половина. Никто уже не надеялся разжиться каким-никаким налом, чтобы влиться в пирующее вокруг них людское толпище. Массы праздновали широко и разгульно. Компания чувствовала себя неуютно и сиротливо в этом пространстве хмеля и спирта. Травки они в этот день и не могли помыслить достать. Тайная надежда разжиться парой банок пива была пределом мечтаний.

Они слонялись от одной пивнушки к другой, с завидным упрямством ходящих по кругу ослов на мельничном кругу. Олька, первая понявшая всю бесперспективность этой круговерти, заныла: «Хватит, пойду домой…». Но Петр, нервно передернув плечами, зло одернул ее: «Че бухтишь, умолкни!». Он не терял надежды на какой-нибудь счастливый облом, вроде разговорить какого-нибудь поддавшего мужичка на пару-тройку кружек пива.

Какая-то фигура вдруг окликнула их из толпы пивохлебов:

– Петя, Курков, поди сюда!

Петр сначала не разглядел среди кучки потребляющих пиво мужиков невысокого дядю Витю. Он еще раз махнул ему рукой. Петр понял, что счастливый случай не обошел его стороной. Приглушенно скомандовав: «Всем стоять…», он ринулся к палатке.

– Что мрачный такой? – сочувственно спросил дядя Витя, разглядывая мрачное выражение на лице парня. Тот махнул рукой:

– Чего радоваться… Не на что…

– А что так? – снова участливо поинтересовался дядя Витя. ─ Отец пожмотничал на праздник?

– Ну… – вздохнул Петр. – Мать хотела дать пару сотен, да он чуть оплеуху ей не вмазал. «Все, – говорит, – его балуешь на свою шею…».

– Какое же это баловство?! В праздник? Школа, – это та же работа, только умственная. Тут нужно отдохнуть как следует, чтобы мозги были свеженькими, правильно?

– Угу… – с безнадежной тоской в голосе отозвался Петр.

– А ты не кисни раньше времени. Я хоть и старое мурло, но понятие имею, что такое быть молодым и не оторваться как следует. На твое счастье я только что левака подхалтурил. Бабки приличные, а все потратить не проходняк. Мне их не на кого тратить. Уж лучше я их на доброе дело пущу. Уважу дело молодое. Пойдем-ка ко мне на хату, я отоварился пивком, да чувствую, тебе оно сейчас нужнее. Пусть твоя братва подождет. Мы скоренько.

Петр, чтобы не спугнуть идущую в руки удачу, только согласно кивал головой, боясь одного, – как бы хорошо поддатый дядя Витя не передумал. В квартире Быкова Петр долго не задержался. Он увидел около стола две коробки «Guiness». Вопросительно взглянув на хозяина этого богатства, Петр вознамерился было открыть одну из коробок, но Быков, попридержав его руку, сказал возмущенно:

– Ты чего, парень? Я что, по-твоему жмот конявый? Что вам пара бутылок, – на один нюх! Все бери! Потом сочтемся, чтобы ты не стеснялся. Отработаешь на халтуре со мной. Пойдет?

– Да только свистните, дядя Витя! Что угодно сделаю!

– Что угодно не надо… Ты вот что… Ты с этим пивком укройся куда-нибудь, мало ли что. Выпимши ввяжетесь во что-нибудь, а спросят, кто пиво дал? Дядя Витя! У тебя, кажется, есть подвальчик. Вот и посидите там, не высовывайтесь. Усек?

– Усек! Мы оттуда не высунемся!

– Заметано. Чтобы все было как в боцманскую приборку.

Петр не понял последних слов дяди Вити, но вся серьезность его просьбы до него дошла мгновенно.

– Ну, все, пошли, – и, уже закрывая дверь квартиры, как бы невзначай спросил:

– Как мой финарез? Не потерял еще?

– Никогда! Я его только с рукой потеряю! – горячо воскликнул Петр. – Такой нож!.. У меня пацаны уже хотели выменять на клевые вещи, но все в пролете остались.