Братство золотарей

– Ну… да-да… – пробормотал Малышев. Услышав названную цифру, он даже не стал удивляться тому, где Гордеев смог достать такие деньги. Он понял только одно – сумма, названная ему Харицкой, была просто смехотворной по сравнению с услышанной. И он, уже не раздумывая о возможности обретения долгожданной обещанной квартиры, понял, что с него просто хотели состричь шерсть, как с тупого барана.

Малышев, слушая разговор мужиков, машинально пил. Озлобляясь все больше, он обдумывал про себя сложившуюся ситуацию. Стас никак не мог понять, зачем же тогда Харицкая вполне определенно обнадеживала его? Что она задумала? Может, она располагает еще какой-то квартирой, о которой предпочитала не говорить ему до поры? Почему Игорь в открытую разговаривает о своей квартире, хотя Стаса Харицкая просила соблюдать строжайшую тайну в их сделке?

Все складывалось так, что Малышев с неотвратимостью свершившегося факта понял: его хотят развести на бабки и потом кинуть без всякой надежды вернуть их. Требуемая Харицкой сумма в пятьдесят тысяч первоначального взноса просто исчезла бы, растворилась бы в полной беспредельщине неофициальности сделки.

Он еще в глубине души думал, поговорив с Харицкой сегодня-завтра, ошибиться в своих предположениях. Эта призрачная надежда заставила его в течение полутора часов кантовать тяжеленные упаковки практически в одиночку, ибо Сашок, по малохольности своего сложения, а Гордеев в силу «крутости» своей харизмы, не больно-то стали надрываться без привычного стимула в виде оплаты налом.

– Лепилин, выходи!

Загремел засов на двери. Лейтенант, обозначив жестом необходимое действие, подождал, пока Макарыч сползет с деревянного подиума и протиснется мимо него.

– К окну! – раздался следующий окрик.

Макарыч тупо уткнулся в стекло, глядя через него на дежурного, и в ответ на вопросы безо всяких эмоций назвал свои имя, фамилию, адрес и место работы. Сознание отметило обсуждение вопроса между дежурным и его конвоиром – «нужно ли надеть на него наручники или нет». Судя по тому, что он не почувствовал их на своих запястьях, ему пока оставили свободу действий. Он машинально исполнил все необходимые манипуляции с подписями, перемещением на второй этаж в сопровождении того же коротышки-лейтенанта. В кабинете, куда он вошел и где предложили сесть, силы оставили его. Макарыч, как куль рухнув на стул, скрипучим голосом попросил воды.

Следователь исполнил его просьбу. Тут же, не мешкая, протянув ему какую-то бумагу, сказал:

– Ознакомьтесь.

Лепилин механически пододвинул к себе листок бумаги. Не беря его в руки, медленно начал вникать в рукописный текст написанный довольно разборчивым почерком.

Из текста следовало, что означенный гражданин был задержан в квартире имярек в то время, когда она была сдана гражданином имярек на пульт вневедомственной охраны. Как он там оказался и что делал, пояснить не мог. В дополнение к вышеизложенному, придя с работы, имярек обнаружил в квартире связку ключей от нее, ему не принадлежащих. При экспертизе на наличие отпечатков на связке ключей были обнаружены отпечатки только одного человека. При сличении их с отпечатками, взятыми у задержанного, было отмечено полное совпадение отпечатков на ключах с отпечатками, принадлежащими Лепилину Степану Макарычу.

– Что вы можете сказать по существу изложенного в заявлении. – Следователь строго взглянул на Лепилина.

Макарыч угрюмо уставился на молодое, лучащееся покоем и уверенностью лицо сидящего напротив парня. Коротко, севшим от переполнявшего его напряжения голосом, прохрипел:

– Подстава это…

Следователь мягко улыбнулся и добродушно сказал:

– Допустим. А как же вы тогда объясните обнаружение комплекта ключей от квартиры с вашими отпечатками пальцев?

Макарыч опустил голову и затряс ею так, будто отгонял от неё рой пчел:

– Он сам их подбросил!

Следователь заулыбался еще шире и почти весело сказал:

– Вы же сами прекрасно понимаете, что это невозможно! К чему эти извороты. Такие дела готовятся обстоятельно и долго. Я вам советую рассказать все чистосердечно…

Но тут коротко ударил звонок. Следователь, все еще улыбаясь, взял трубку:

– Миронец слушает…

С минуту он внимательно слушал басовитый голос, что-то гудевший ему в ухо, потом положил трубку и, помолчав, сказал:

– Сейчас вы дадите подписку о невыезде и можете отправляться домой.

Следователь подписал пропуск и вручил его Макарычу. Тот взял его не глядя, сунул в карман и, шаркая, вышел из кабинета.