Бремя Чести

Дракон прыгнул с площадки в воздух и, начав падать на землю, изо всех сил взмахнул своими крыльями. И в этот раз он был приятно удивлен, осознав, что они выросли и теперь он может их контролировать. Дракон размахивал крыльями сильнее и сильнее и вскоре его свободное падение выровнялось. А в следующую минуту он полетел.

Сначала его полет был низким, неуклюжим. Но вскоре он обрел силу и скорость и полетел прямо, после чего начал парить. Он на самом деле летел. Это было волнующе.

Дракон летел все выше и выше, вне досягаемости пораженных солдат внизу, и он ликовал. Он был свободен. Перед ним находились открытый горизонт, облака, свобода. Он выжил. Он может полететь куда угодно. Он мог контролировать свои движения, мог нырять и подниматься, поворачиваться из стороны в сторону. Его когти тоже стали сильнее, он распустил и сжал их, чувствуя себя непобедимым и ощущая желание разорвать что-то когтями.

Дракон посмотрел вниз, увидел слоняющихся внизу солдат и возжелал возмездия. В конце концов, тело его отца все еще лежало на земле, а он был сыном своего отца.

Дракон повернулся и нырнул на форт, где его связали, мучили. Он знал, что рискует, но ему было все равно. Он взмахнул своими крыльями, закричал – это уже был не крик ребенка, а крик дракона – и невероятно быстро нырнул вниз. Когда солдаты подняли головы вверх, он открыл рот и выдохнул горячее пламя. Волны огня покатились вниз, убив сразу сотни солдат.

Поднялась паника, когда крик мужчин заполнил воздух. Они бежали к укрытиям, но их нигде не было. Дракон был слишком быстрым, слишком проворным, достаточно маленьким, чтобы влетать и вылетать из тесных пространств, и их небольшие уловки с сетью уже себя исчерпали. Несколько солдат нерешительно метнули в него копья, но они просто отскочили от его чешуи. Дракон нырнул и в ответ выпустил пламя, и тех солдат, мимо которых промахнулся огонь, он разорвал когтями до смерти одним ударом. Одного солдата – человека, который мучил его – он схватил и поднял в воздух все выше и выше, пока он не оказался прямо над столбом. Затем он бросил его.

Дракон с удовлетворением наблюдал за тем, как мужчина упал, закричав, после чего приземлился на столб, который пронзил его.

Он закричал что было сил и вскоре это был крик, который даже он не узнавал, - крик дракона, который взрослел слишком быстро.

Крик дракона, готового завладеть миром.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Дункан прошел через двор столицы на рассвете, преисполненный оптимизмом, которого он не испытывал долгое время. Наконец, в Эскалоне наступил новый день, который навсегда изменит его жизнь и судьбу его родины. Он не спал после своей встречи с Тарнисом, наполненный триумфом и предвкушением. Дункан думал о неизбежном перемирии, о договоре, который он собирался заключить с Пандезией, и осознал, что он добился всего, чего он когда-либо надеялся добиться для своих людей и даже больше. Он чувствовал, что он входит в историю. Эскалон будет свободен раз и навсегда.

Дункан быстро шагал в окружении Кавоса, Брамтоса, Сивига, Артфаэля, своих сыновей Брэндона и Брэкстона и всех своих командиров, позади него шли сотни его воинов, они заполнили город на рассвете, шагая по пустым улицам. Звон их брони эхом отражался от стен, от дворов и площадей, их сапоги стучали по булыжным дорогам в идеальном ритме. Они представляли собой единую силу, уже став легендарными людьми, которые освободили Эскалон, несмотря на превосходящие силы противника. Этот день станет для каждого из них великим.

Дункан оглянулся на Тарниса, который шел рядом с ними, чтобы помочь заключить перемирие. Дункан видел искренность на его лице и понял, что тот стремится искупить свою вину за то, что он впустил Пандезию в Эскалон, и что он хочет все исправить. Дункан всегда знал, что в глубине души Тарнис был хорошим человеком.

Они прошли под огромной каменной аркой и, наконец, перед ними открылась городская площадь. Представший перед ним вид порадовал Дункана. Там, как и обещал Тарнис, находился пандезианский губернатор. Он был один и ждал его с церемониальным черно-белым мечом капитуляции в руках, ладонями вверх. Сердцебиение Дункана участилось. Все, что пообещал Тарнис, оказалось правдой.

Приободрившись, Дункан вошел во двор вместе со своими сыновьями: по одну сторону от него шел Кавос, по другую – Сивиг и Тарнис. Они были готовы принять капитуляцию Пандезии и навсегда заключить перемирие.

Наконец, они все остановились. Дункан находился всего в десяти метрах от губернатора Пандезии. На площади царила мертвая тишина. Губернатор смотрел на этого представителя Пандезии, который вторгся в его страну, который превратил их жизнь в ад. Стоя лицом к лицу с врагом, Дункан заставил себя сдержать гнев.

Дункан ждал в тишине. В конце концов, именно пандезианцы предложили перемирие и именно они должны заговорить первыми.