Бремя крови

Радоваться оставалось лишь тому, что Рогор позабыл, пусть и на время, про свои угрозы прислать к невестке лекарей для осмотра. Сейчас правителя волновало скорее его собственное здоровье – он пострадал от зубов своры, а после Фейг узнала, что по лежащему на земле мужчине ещё и пробежался конь. Несовместимых с жизнью травм северный лорд не получил, но на его руке и плече навсегда останутся шрамы, а его ноги никак не желали заживать – на левой вновь загноилась рана, а переломы на правой всё ещё не срослись. Теперь Холдбист не покидал своих покоев, ему запретили вставать. Фейг слышала, как придворные высказывают опасения, что он не сможет больше ходить, а служанки перешёптываются и рассказывают истории про сросшуюся под невероятным углом ногу, про раздувшуюся от гноя и почти отвалившуюся руку, про то, что их милорд лишился глаз и половины лица, а главные выдумщицы и вовсе утверждали, что он лишился ума, его рот всё время открыт, он смотрит в одну точку и мочится, заслышав на улице лай.

Чувство вины охватило Фейг.

Да, она не была уверена, что причастна к длительным страданиям лорда, но твёрдо знала, что испытывала радость, когда впервые услышала подобные разговоры. Со временем злость к отцу мужа сошла на нет, и леди захотелось узнать, как же обстоят дела на самом деле.

Лорд Рогор выглядел не так уж и плохо – он мог не только лежать, но и сидеть, начал понемногу вставать и даже делал несколько шагов. Слуги помогали ему в этом, а сыновья по очереди несли службу у его постели.

Леди Сиена Холдбист со своими придворными соткала покрывало с гербом Династии и преподнесла в качестве подарка с пожеланиями скорейшего выздоровления. Маленькая леди Риана плакала каждый раз, когда приходила к отцу и видела его покалеченные и обмотанные ноги, она всё время проводила за вышиванием платков, заваливала ими Рогора, веруя, что таким образом она помогает ему идти на поправку.

Трогательная забота леди взволновала и опечалила Фейг – лорд Холдбист в первую очередь был человеком, он заботился о своей Династии и не причинял вреда ни одной из своих невесток. В её душу закрались сомнения, так ли он плох, как ей казалось. Дочь Райана Фореста вместе со всеми порадовалась, когда лорд-правитель начал выходить из покоев, а спустя восемь дней смог добраться до внутреннего двора, чтобы встретить гостей из Ветви Грейвул. Мужчина передвигался медленно, он хромал сейчас и, вероятно, будет делать это до конца жизни, но держался, как всегда, с достоинством.

– У ворот лорд Грейвул, милорд.

– Открывайте ворота! Ротр, выпрямись. Робсон, приведи себя в порядок.

Как и положено, представителей Ветвей встречал лорд, его наследник или наследники и советник. Жены сыновей лорда могли присутствовать, если пожелают, но, поскольку на севере, кроме гостей, развлечений мало, и Сиена, и даже Фейг решили поучаствовать в приёме лордов.

– Я рад приветствовать вас в моём доме, милорд. Будьте моими дорогими гостями, вы и ваши люди ни в чём не будут нуждаться. – Пока Рогор говорил, урождённая Форест разглядывала прибывших.

Лорд Утто Грейвул явился к Рогору в сопровождении небольшой свиты, один человек из которой выделялся более смуглой кожей, трёх рыцарей и своего советника – на его одежде был размещён герб, обрамлённый в белый ромб. Советники – единственные простолюдины, имеющие право носить гербы рода, которому служат, а ромб отличал их от лордов. Бастарды также могли использовать гербы своих родителей, но перечеркнутые красным, если они жили в замках вместе с законнорождёнными братьями и сёстрами, или чёрным, что означало признание принадлежности к роду, но полный отказ от ребёнка впоследствии.

– Милорд Холдбист, до нас дошли вести, что вы пострадали от взбешённых зверей, поражённых неизвестной болезнью. Я рад видеть вас в добром здравии.

– Благодарю, милорд Грейвул. Что привело вас в наши края?

– Внезапная кончина моей дочери всё не выходит у меня из головы. Леди Лиара всё ещё не оправилась после известий.

– Мне жаль, что вас привели в мой дом столь скорбные события. Помнится, в последний раз мы встречались на свадьбе моего наследника и леди Гловер.

Леди Гловер Холдбист, первая жена Ротра, умерла от болезни, с которой лекари сталкивались лишь пару раз. Родители Гловер, из Ветви Грейвул, являлись вассалами Бладсвордов. Утто ранее был моряком, но пошёл по стопам сира Отто Тихого, известного на все королевские земли отказом от своих обетов и браком с леди Шау Лоудбелл. Леди Лиара полюбила моряка, сначала она подарила ему один из трёх своих лучших кораблей, затем замок, а после, когда об их любви стало известно всем, написала прошение Его Величеству даровать титул лорда и разрешить узаконить их отношения.

Гийер Старскай высказал одобрение, и через полгода у рода Грейвул родилась первая дочь – Гловер. Фейг где-то слышала, что сейчас у неё есть две здоровые сестры.