Бремя Милосердия (СИ)

– Я не обнимаюсь с существами каждую ночь, если вы это имели в виду, мастер Гоода, – отрезал Мёрэйн. Подобные нападки Мастера Стражи уже успели набить оскомину.

– Но вэддан, возможно, слышал их волнение, – мастер Гоода багровел всё больше. Если бы на месте Мёрэйна был кто-нибудь из молоденьких адептов, тот бы уже не знал, куда деваться от такого давления.

– Я очень много чего слышу, мастер Гоода, – Мёрэйн изменил своей привычке не смотреть людям прямо в глаза и врезался в Гооду своим синим взглядом.

– Я пришёл доложить, что вэддану, похоже, придётся отправиться на Границу поверху, – прервал эту перепалку мастер Ёнсэ. Гоода перевёл на него яростный взгляд. Мёрэйн знал, что в глубине души старик очень рад, что комендант дал ему повод обрушить на себя его внимание и отвести взгляд от лица ведуна.

– Мастер Ёнсэ стал Мастером Стражи? – резче, чем подобает, спросил Гоода. – Если нет, то что даёт ему право принимать решения?

Похоже, Гоода никак не мог забыть, что Ёнсэ был его главным соперником на выборах на пост Мастера Стражи.

– Решение остаётся за вами, мастер главнокомандующий, – спокойно отвечал комендант. – Никто не сомневается в том, что оно будет благоразумным.

– Думает ли мастер Ёнсэ, что благоразумно потерять столько времени сейчас, когда у Неприметной Стражи нет права на отсрочку расследования? И когда есть другая дорога – которая занимает всего лишь шесть дней в оба конца?

– Если уж на то пошло, – вставил Мёрэйн, – не слишком благоразумно потерять и шесть дней ради того, чтобы узнать, что меаграф Эмокабэ подтверждает то, что мы уже знаем.

– Страже необходимо убедиться в этом, – неожиданно вкрадчивым голосом проговорил мастер Гоода. – Шесть дней – и данные будут в руках у Неприметного Братства.

– Данные, которые у него и так уже есть, – повторил Мёрэйн. «Тебя бы самого отправить на Эмокабэ Краткой Дорогой, – подумал он про себя. – Тогда бы я послушал насчёт того, много это или мало – шесть дней в моронском Лабиринте!»

– Но, мастер, – подал голос комендант. – Лабиринт непроходим.

– Но не для вэддана Мёрэйна, – сказал мастер Гоода. – Вэддан слышит многое. Очень многое. Неужели несколько существ могут стать для него преградой?

– Несколько существ могут лишить жизни кого угодно, – сквозь зубы сказал Мёрэйн. – И меари в том числе.

Мастер Стражи приторно улыбнулся.

– Но ведь главное – не выжить, главное – победить, не так ли?

– Вы хорошо знаете историю, мастер Гоода.

– С вашего позволения, – вставил мастер Ёнсэ, обращаясь, вопреки обычаю, неведомо к кому, – завтра ведь начинается Долгая Ночь.

Мёрэйн улыбнулся коменданту.

– Всё едино – проводить Время Тьмы на поверхности или под землёй. Если готов отдаться Тьме – Тьма достигнет до тебя всюду, для того не нужно спускаться в Лабиринт. Она поднимется в любую келью, она закрадётся в любую молитву, она найдёт тебя и войдёт в тебя вернее, чем воздух, который ты вдыхаешь. Всякий, кто не понимает этого – пусть поостережётся.

С тем он метнул взгляд на Гооду, поклонился глубже, чем полагалось, и вышел прочь, на внешнюю галерею. Над Ламби заходило солнце – чтобы назавтра уже не подняться.

40 Йат, Анвер

Лицо маленького мальчика неестественно смотрится на фоне казенной больничной койки. Нет… Такое не должно происходить с детьми. Дети не должны оказываться в этих стенах. Вдыхать эту атмосферу, пропитанную лекарствами и покоем. Несправедливо. Неправильно.

– Морис. Привет.

Голос безучастный, как и взгляд, направленный в одну точку.

– Привет, Тэйсе. Как ты? Тебе не скучно?

– Нет.

– Хочешь, я закачаю тебе новых книжек?

– Нет.

– А музыки?

– Нет.

Да, он не хочет. Меатрекер валяется на тумбочке под грудой салфеток – к нему явно уже много часов никто не прикасался.

– Чего ты хочешь, Тэйсе?

– Ничего.

– Может быть, тебе рассказать какую-нибудь историю?