Бремя Милосердия (СИ)

– По-твоему, оно так уж и изменилось? Я был в Эрендере и что-то не заметил симптомов воссоединения культур, если не считать этих безумных разноцветных париков и нескольких однополых парочек на пристани. Я, кстати, привёз тебе сувенир из дальних краёв.

– Правда? Какой?

– Вот выкроишь время на встречу с моей бренной тушкой – тогда узнаешь, – усмехнулся Роу. – Заодно хоть вспомнишь, что, как ни крути, есть вещи, ради которых порой стоит спускаться в презренный Мелек14. А то так совсем забудешь, что это такое – ходить по земле, есть пироги и пить пиво.

Глаза Мёрэйна скользнули по побережью. Там, по узкой ленте берега между стеной утёсов и морем, рассыпались почти неразличимые точки – селения ламбитов-поморов. Солнце уже скрылось за гребнем тучи, поднимающейся от мыса Благословенного, и на побережье упали тени. Но Мёрэйн словно бы различал среди этих теней то, что не под силу различить человеческому взгляду.

Он будто видел лежащие на берегу лодки, стоящие кругом пэлы15, оплетённые виноградом, а в центре круга – общинный огонь, который, по ламбитскому обычаю, берегут и днём и ночью, и поддерживают негасимым даже в жестокую непогоду; чуть в стороне, под нависшей скалой – жилище общинной ведуньи; натянутые между пэл верёвки, на которых сушится полотно. Мёрэйн вздохнул, глядя неподвижным взглядом на эту далёкую, едва заметную точку. Его переменчивые глаза сейчас были свинцово-синими, как штормовое небо, налетевший с севера ветер трепал непослушные, упругие чёрные волосы – и если бы Аннаэ, та, которую он некогда называл матерью, увидела его сейчас, она сказала бы, что он совершенно ничем не отличается от того мальчишки, который, сидя на крыльце, починял сети, и приносил ей устриц в карманах куртки, и ласкался к её рукам, и иногда утаскивал у неё из-под носа кусок недоконченного пирога. Но она не могла бы его видеть. За время, что прошло с тех пор, в мире людей сменилось несколько поколений, и давно истлело без следа полотно, сотканное смуглыми руками женщины по имени Аннаэ. Но если смотреть отсюда, с башни форта, то ещё можно представить, что там, внизу, как и прежде, лежит на песке старая лодка, и на просоленном ветру на толстом рыбацком шпагате полощется белоснежная ткань.

– Я предпочитаю думать о будущем, а не о прошлом.

Роу усмехнулся, и его фосфоресцирующие глаза слегка сощурились от упавшего в последний облачный разрыв света.

– Тогда думай о ближайшем будущем. То есть, о стряпне мэтра Чионнэ и его фирменной хреновухе.

Мёрэйн покачал головой.

– Служение не оставляет мне возможности на такие вольности.

– А что если вольности нужны для Служения? Об этом ты не думал? Кто знает, как Путь изменит мир завтра или через несколько мгновений, – подмигнул двинэа и положил на плечо Мёрэйна невесомую лапу. – До скорой встречи, дружище.

И сэйдам Роу растворился в воздухе прежде, чем друг успел перехватить его мерцающий взгляд.

Братство Неприметной Стражи существовало в Ламби с тех самых пор, когда предки ламбитов, ступив на землю неведомого человеку западного континента, повстречались с каладэ и в ходе этой встречи поняли: либо они и их потомки будут жить, строго следя за сохранением экологии и ментального фона на этой земле, либо… они не будут жить вообще.