Бремя раздора

Оставались лишь два достойных кандидата, одним из которых был Ховвил Форест. Сын дядюшки Арло и его единственный наследник был добрым и заботливым юношей. Он был умен, интересно рассказывал и умел добиваться своего, раз дядюшка все же отправил его к Бладсвордам обучаться военному делу. Неизвестно, смог бы справиться Ховвил с Леоной, однако он мог повлиять на юную леди и сделать ее хоть чуточку добрее. А если нет – дядюшка Арло не позволил бы помыкать своим единственным сыном.

Вторым же подходящим вариантом являлся Его Величество Аурон Старскай. Да, Вихту, несомненно, было бы приятно стать родственником короля, и если сам будущий правитель Ферстленда не сможет совладать с нравом Леоны, то дядюшка Клейс мог воспитать кого угодно. Жаль, что королю на данный момент было всего тринадцать и до его коронации ни о какой свадьбе не могло быть и речи.

Династия Холдбист в данный момент грозила прерваться, если регент исполнит свое обещание и казнит вмешавшегося в противостояние наследника Робсона. Ротр уже мертв, Ренрог, брат Рогора Холдбиста, сыграл свадьбу, еще пока Фейг жила на севере, а многочисленные бастарды, которым не дали титула, не были достойной партией. К тому же из рода Холдбист было лишь два человека, способных совладать с нравом Леоны Вайткроу, – лорд-правитель Рогор и Рирз.

В голову Фейг закралась мысль написать Вихту и предложить Леону другу мужа, когда тот получит титул. Родство с Вайткроу ему пришлось бы по душе, раз леди Вилла все никак не желала вновь встретиться с Рирзом, а тот вполне способен укротить, казалось, кого угодно.

После очередных испорченных платьев и блюда, в которое противная сестра Вихта подмешала земли, новая хозяйка юга сдалась и в самом деле отправила письма мужу в Фиендхолл, отцу в Гринтри и переговорила с дядюшкой Арло. Последний воспринял предложение с благодарностью, был доволен и обещал обдумать.

Но это было не единственным способом проведения досуга Фейг. Она продолжала испытывать свои силы, училась командовать послушными животными, и ее возможности по какой-то причине возросли.

Теперь она чувствовала связь даже с теми птицами, хищниками, рыбами и маленькими грызунами, что находились на большом отдалении от Фридомхелла, и могла на расстоянии просить их о чем-либо. Это развитие дара и напугало ее, и обрадовало, однако стоило дяде Арло и его дочери отправиться к себе, как леди Вайткроу вновь вернулась к тому, с чего начинала. День за днем она практиковалась, пробовала разное время дня и ночи, но так и не смогла добиться подобного величия, пока в гости к племяннице с целью заботы о ней и развлечения не прибыл дядюшка Ласс вместе с двумя своими сыновьями. Один из его бастардов уже получил от Клейса и Его Величества титул, второй же ждал ответа. Чтобы не терять времени даром, Фейг попыталась договориться о союзе с Вайткроу и с новыми претендентами.

В присутствии родни дар Фейг вновь начал радовать ее, и она поняла, что либо он не работает как положено, либо это может быть каким-то образом связано с наличием вблизи других представителей Династии Форест.

– Дядюшка Ласс, а ты веришь в легенды о Первых? – спросила в один из дней леди Вайткроу.

– В некоторой мере. – Ласс был куда спокойнее дядюшки Арло и менее взрывным, чем папенька. Он говорил спокойным ровным голосом, не начинал нервничать без повода и всегда казался олицетворением рассудительности. – Тебя что-то волнует?

– Немного. Дядюшка, а тебя никогда не удивляло, что в Гринтри всегда много зверей, за тобой увязалось стадо черных быков, а твой Листик и вовсе души в тебе не чает?

– Разумеется, удивляло. Быть может, это семейная черта всех Форестов. Как у Вайткроу талант к искусству и музыке. Или удивительные способности Редглассов всегда и со всеми поддерживать хорошие отношения. Лорды меняются, а то, чем одна Династия отличается от другой, – неизменно.

Брат отца кивнул ей на вазу с фруктами, и Фейг послушно запустила в нее руку.

– Но ты веришь, что Первые могли существовать? И то, что в их потомках могут до сих пор быть отголоски их силы?

– Никогда не задумывался об этом. А почему ты спрашиваешь?

– Не знаю. – Фейг не хотела обманывать, но волновать дядюшку тем, в чем она еще не успела полностью разобраться, не хотелось еще больше. – Многие легенды кажутся мне красивыми, они интересны и воспевают совсем разные качества, именно те, что соответствуют роду, про который и ведется повествование.

– И в этом нет ничего удивительного. Все сказки и предания, что передаются из поколения в поколение, обрастают подробностям и изменяются, чтобы больше соответствовать действительности и привлекать.

– То есть ты думаешь, что они ничего не значат?

– Я не говорил этого, Фейг. – Ласс улыбнулся ей и подал очередной фрукт из вазы. – Но стоит понимать, что значительная часть – выдумка.

– А какая именно?

– Кто знает? Никто из нас не может сказать, как предание звучало сотню, а лучше две или три сотни лет назад. Пожалуй, кроме старинных летописей, если таковые сохранились. Но насколько им можно доверять?