Бриллиант из крокодиловых слез

Вернувшись, она застала Катерину, активно занятую делом. К этому моменту неутомимая профессорская жена умудрилась вскрыть упаковку тарталеток, которую Ирина купила по просьбе дочки. Наташка собиралась в субботу устроить вечеринку и подать гостям готовые тарталетки с тертым сыром, мелко нарезанным яйцом с крабовыми палочками, грибной пастой и рубленой селедкой. Ирина сильно подозревала, что готовить все эти начинки придется ей — дочь просто поставит ее перед фактом. Особенно не хотелось возиться с селедкой.

Сейчас, увидев, как селедка, уложенная Катькой в тарталетки, исчезает в Яшиной пасти, она поняла, что нет худа без добра.

— Хоть бы собаке не давала, — проворчала Ирина. — Сама будешь его ночью выводить.

— С чего это? — удивилась Катя. — Я у тебя жить не собираюсь.

«Уже легче!» — Ирина несколько приободрилась и занялась чаем.

Катя, радуясь в душе, что можно переложить часть забот на плечи подруги, довольно внятно рассказала о пропаже мужа.

— Эта мегера, старшая сестра, буквально выставила меня из больницы! Идите, говорит, ваш муж дома, представляешь? — Катерина с удовольствием запивала корзиночки с селедкой горячим сладким чаем.

— Не представляю, — честно ответила Ирина. — Совершенно не представляю, как ты можешь съесть столько селедки!

— Это нервное, — ничуть не смутилась Катя, — я очень переживаю. Яшка, оставь сумку, она чужая! Это мне выдали по ошибке, перепутали там, в больнице.

Ирина взяла себя в руки и заново выслушала всю историю.

— Нужно пересмотреть вещи, вдруг там найдется какая-то ниточка? Если найдем соседа твоего мужа по палате, тогда и Валентин Петрович найдется.

— Да нет там ничего, я уже смотрела!

Но Ирина выгнала Катьку с остатками еды из-за стола, вытерла столешницу и разложила на ней вещи из сумки.

— Судя по вещам, вполне приличный аккуратный мужчина. Никаких тебе застиранных трусов, вылинявших маек и драных носков.

— На что это ты намекаешь? — надулась было Катя, но быстро отошла.

С особой тщательностью Ирина разглядывала слегка потертый очешник. Она вытащила очки, красивые, в дорогой оправе, и какую-то бумажку с цифрами.

— Девятьсот двадцать один… — да это номер мобильного телефона! — обрадовалась Катя. — Слушай, где-то я уже видела эти цифры: шесть, семь, ноль…

— Угу, а еще один, два, три, четыре и пять, — подсказала Ирина. — Эти цифры в восьмом веке арабы придумали. Не мудри, Катерина, а немедленно звони по этому телефону. Вдруг что-то выяснишь о хозяине вещей?

— Почему я? — заупрямилась Катька. — И что я ему скажу? Неудобно как-то, может, лучше ты?

— Твой муж пропал — ты и звони! — сверкнула глазами Ирина.

— А может, лучше через Жанку? Она по номеру выяснит, как зовут хозяина телефона… — заныла Катька.

— И думать забудь о Жанке после того, что ты устроила в гостях!

— А что я такого сделала? — Катька захлопала ресницами. — Поела, конечно, может, и многовато, но Беатриче Левоновна так вкусно готовит хазани-хоровац, или как там эта рыба называется…

— При чем тут рыба! — отмахнулась Ирина. — Ешь ты, конечно, недопустимо много, но дело же не в этом. Вот скажи, зачем ты кокетничала с этим армянином?

— А ты откуда знаешь? — Катя так удивилась, что уронила очередную тарталетку на пол, и она мигом исчезла в пасти у Яши.

— Мне с утра Жанка звонила! А потом Беатриче Левоновна! Она просто кипит! Требовала, чтобы я из солидарности отказала тебе от дома. Обещала раскрыть на тебя глаза всем общим знакомым и вообще всей прогрессивной общественности. Называла вероломной, неблагодарной личностью! Хитрой лисой, обманом втершейся в доверие к приличным людям. Так что забудь о хазани-хоровац навсегда! Хотя, может, это и к лучшему…

— Ирка, да неужели ты могла поверить? — Катя пылко прижала руки к груди. — А еще подруга называется! Да я просто поговорила с приятным человеком! Если бы мне о тебе такое сказали, я бы ни за что не поверила!..

— Прекрати немедленно! — озверела Ирина. — Нечего сваливать с больной головы на здоровую! Звони сама по этому номеру и спрашивай, куда мог деться сосед твоего Валека! И причешись!

Последнее Ирина крикнула, просто чтобы дать выход накопившемуся раздражению. Вряд ли неизвестный абонент догадается, какие лохмы у его собеседницы.

Катя надулась от обиды, но к зеркалу все-таки подошла. Удивленно поцокала языком, вычесала из пряди на затылке кусочек фольги. Правда, волосы после расчесывания почему-то не улеглись послушно, а еще больше встопорщились.

— Это безнадежно, — вздохнула Ирина, и Катя радостно бросила расческу.

— Продиктуй, пожалуйста. Так, девять два один, тридцать пять, шесть семь ноль… Сейчас ответит. Алло! Здравствуйте, меня зовут Катерина Дронова…

Дальше Катька надолго замолчала, прижав мобильник к уху, так что Ирине, приткнувшейся рядом, слышно было только глухое воркование. Катины глаза удивленно таращились и вот уже так вылупились, что готовы были вылезти из орбит и запрыгать отдельными шариками, как у злодея из фильма «Вспомнить все».