Бриллиантовая рука

Включив неяркое бра, прикрепленное к стене над обе­денным столом, супруги Горбунковы, наслаждаясь долго­жданной встречей, приступили к чаепитию, тихо перегова­риваясь друг с другом. Надя рассказывала, как у нее идут дела на работе, о том, как вели себя дети в отсутствие отца и еще о многом другом, что происходило в их жизни за последний месяц. Затем они вышли ненадолго в комнату, чтобы разглядеть сувениры, которые привез Семен Семе-ныч. Они вполголоса обсуждали, кому что подарить и что оставить детям. Вернувшись в кухню, Надя начала убирать со стола.

Внезапно в дверь позвонили. Семен Семеныч вздрогнул от неожиданности и весь напрягся. В одно мгновение его сердце, лихорадочно забившись, наполнилось страхом. Он не мог найти в себе силы, чтобы открыть дверь.

Звонок повторился.

— Кто это к нам решил наведаться в такое позднее время? — беззаботно спросила Надя. И сразу же сама отве­тила на собственный вопрос: — Не иначе, Лидия Петровна. Сень, открой, а я пока постелю постель.

Выйдя в коридор и не сразу нащупав выключатель, Семен Семеныч чуть не свалил на пол висящий возле входной двери Вовкин велосипед. Прежде чем повернуть в замке ключ, он чутко прислушался, пытаясь различить хоть какие-нибудь звуки, доносящиеся с лестничной пло­щадки. Однако там было тихо. Кто-то стоял по ту сторону двери и терпеливо ждал, пока она отворится. Выхода не было, нужно было открывать. Но, прежде чем это сделать, Горбунков зачем-то, вероятно, для правдоподобия, продел левую руку в бинт, свисавший с шеи.

Отомкнув, наконец, дрожащей рукой замок, он толкнул дверь от себя и, приготовившись к самому худшему, авто­матически отпрянул назад. Однако это действительно была Лидия Петровна, их соседка. Но она была не просто сосед­кой Горбунковых. Эта красивая, ухоженная и невероятно энергичная женщина средних лет была управдомом и важ­ным общественным деятелем. Сияя обворожительной улыбкой, она без приглашения вошла в дом, плотнее запахнула иолы цветастого шелкового халата и мельком глянула на перевязанную руку Семена Семеныча.

— Добрый вечер, Семен Семеныч!

— Добрый вечер...

— Извините, что так поздно, но вы же сами понимаете — общественное дело прежде всего. Вот, решила загля­нуть и справиться, все ли у вас в порядке.

— Да вроде все, спасибо...

— Что у вас с рукой?

— Да вот...

Однако Лидия Петровна больше его не слушала. Ей не терпелось поскорее увидеть то, что Горбунков привез из-за границы. Она четко подрассчитала этот ночной визит.

Прошмыгнув в комнату, досужая женщина обшарила быстрым и цепким взглядом каждый ее угол, каждую по­лочку и тумбочку. Она мимоходом, словно оценивая ощу­пывала все, что попадалось ей под руку, некоторые вещи брала в руки и, повертев перед собой, ставила на место.

— В среду в нашем ЖЭСе ваша лекция, Семен Семеныч,— многозначительно произнесла Лидия Петровна, не глядя в его сторону, поглощенная разглядыванием широко­полой соломенной шляпы.

— Какая лекция? — испуганно спросил Горбунков.

— В красном уголке,— продолжала Лидия Петровна.— Уже висит объявление.

— Я не понимаю...

— А что тут понимать? Кроме вас, из нашего ЖЭСа ТАМ никто не был. А вы только что ОТТУДА.

Положив, наконец, шляпу на место, она принялась за игрушечный водный пистолет.

— А... какая тема? — несмело спросил Горбунков.

— «Нью-Йорк — город контрастов».

— Но я не был в Нью-Йорке...

— А где же вы были? — удивленно спросила Лидия Петровна, опуская пистолет.

— Я был в Стамбуле, в Марселе...

Однако бойкую женщину не так-то просто было сбить с толку,

— Пожалуйста, пусть будет «Стамбул — город контра­стов». Какая разница?

Она решительно вложила в его руку пистолет и отпра­вилась дальше. Ее, по-видимому, очень занимало это путе­шествие по жилищу человека, только что вернувшегося из-за границы.

— Но...— попытался возразить Семен Семеныч.

— Вы не волнуйтесь, объявление мы перепишем. Она уже прикладывала к себе белую майку с изображе­нием Эйфелевой башни.

— Как же так? — снова попытался вставить слово Се­мен Семеныч.

Но она его не слышала. Разглядывая себя в зеркале, Лидия Петровна, словно невзначай, снова переспросила:

— А что у вас с рукой?

— Закрытый перелом. Потерял сознание. Очнулся — гипс.

— Так... отлично, отлично,— не отреагировав на слова Горбункова, пропела Лидия Петровна, укладывая на преж­нее место майку.— Скромненько, но со вкусом,— невпопад добавила она.

И она снова продолжила обследование вещей, попа­давшихся на глаза. Вот так, осторожно крадучись, она приблизилась, наконец, к небольшому туалетному столику, над которым висела репродукция с картины Айвазовского. Вдруг на глаза ей попалась не то шкатулка, не то какой-то ящичек ярко-красного цвета, разукрашенный поверху пе­стрыми картинками. От восторга у Лидии Петровны пере­хватило дыхание.

— Ах! — с восторгом воскликнула она и, низко скло­нившись над ящичком, осторожно, словно великую драго­ценность, взяла в руки и поднесла к лицу.— Какая пре­лесть!

Она вертела ящичек, разглядывая его со всех сторон, время от времени поднося к носу и принюхиваясь.

 — Какая прелесть! — не уставала повторять восхи­щенная женщина.— Какая прелесть!