Британские интеллектуалы эпохи Просвещения

Не обошел своим вниманием просветитель и окружение молодой супруги. Свифт советовал ей избегать общения с дамами «глупыми или порочными». Как правило, такие дамы делятся собственным житейским и семейным опытом, на основании которого и дают свои рекомендации. Они советуют, с кем дружить, какие носить наряды, каких слуг увольнять, а каких оставлять. Эти «советчицы» расскажут, «как одержать победу над мужем в споре или ссоре, как отыскать и использовать его слабости, как воспользоваться своими слезами и избежать крепкой руки супруга». Выслушав все это, юная леди должна, на взгляд Свифта, поступить самостоятельно, проигнорировав подобные советы. По его мнению, супругу следует «воспользоваться своей властью», чтобы ограничить ее общение с подобными дамами. «Видеть их дважды в год для тебя будет вполне достаточным», – полагал Свифт447. Главное, что надлежит хорошо запомнить, так это то, что целью жизни молодой супруги остается сохранение дружеского расположения и уважения собственного мужа, заключал Свифт448.

Все рекомендации Свифта относительно женского воспитания и образования распространялись лишь на представительниц высших и средних слоев. Что же касается девушек – простолюдинок, то, на взгляд Свифта, их образование не имело никакого значения для общества. В одном из своих стихотворений он изобразил портрет девушки «из низов», которая стала объектом любви некоего «чердачного» поэта. Просветитель сетовал на то, что этой «музе» приходится штопать чулки, стряпать, потчуя поэта «котлеткой с кружкою пивца», заботиться об угольке «для стынувшего камелька» и т.д. Не лучшим представлялось Свифту положение других женщин из низших слоев. Хотя в высказываниях Свифта порой и слышалось осуждение подобной жизни женщин – простолюдинок, однако более подробно данной темы литератор не касался. И в этом не было ничего удивительного, поскольку Свифт, как, впрочем, и другие просветители, являлся выходцем из имущих слоев. Естественно, что литератора интересовала прежде всего проблема образования представительниц высших и средних социальных слоев. Однако это не уменьшало важности того вклада, который внес Свифт в проблему образования подрастающего поколения.

Шли годы. Здоровье Свифта заметно ухудшалось. В 1736 г. он писал: «И годы, и болезнь разбили меня окончательно; я не могу ни читать, ни писать, я потерял память и утерял способность вести разговор. Ходить и видеть – вот все, что осталось мне теперь в удел»449. Тяжело переносил Свифт потерю близких и любимых людей: Стеллы, Ванессы, Конгрива, Гэя, Арбетнота, Попа, Стиля, Аддисона. Он сделался мрачным, угрюмым, раздражительным. Все чаще Свифта преследовала навязчивая мысль, что он потеряет рассудок. Однажды прогуливаясь по саду, он остановился перед высоким вязом со сломанной верхушкой, долго смотрел на дерево, а затем сказал собеседнику: «Со мной будет то же, что с этим деревом – я начну умирать с головы ». Мрачному пророчеству суждено было сбыться: в 1742 г. Свифт потерял память и над ним была установлена опека.

Через три года 19 октября 1745 г. в возрасте 78 лет Свифт скончался. Печальная весть облетела Дублин, и тотчас толпы народа устремились к дому писателя. В последний путь Свифта провожали тысячи бедняков Ирландии. Похоронили Свифта, как он завещал, в соборе св. Патрика, рядом со Стеллой. На надгробной плите выбили эпитафию, сочиненную им самим, содержание которой очень точно отражало смысл всей жизни великого просветителя: «Жестокое негодование не может больше терзать его сердце. Иди, путник, и если можешь, подражай ревностному поборнику мужественной свободы»450.

Сердце великого писателя остановилось, но творения Свифта пережили его на века. Прошло не одно столетие, однако «Путешествия Гулливера» по – прежнему притягивают все новых читателей во многих странах мира. Однако не стоит забывать, что своей славой сатирика Свифт был обязан прежде всего той политической и партийной борьбе, которую он так ненавидел, но которая давала ему пищу для творчества на протяжении всей жизни.

Глава шестая Политическая утопия Лорда Болингброка