Брюсов Орден. Ради лучшего будущего

— Посторонний? — нахмурился Петруха, недовольно воззрившись на меня. На всякий случай я потупился. — Так предупреждать надо! — сердито бросил парень через плечо Танюше. — Да я вроде ничего такого и не сказал… В отличие от некоторых! — выразительно кивнул он на моего конвоира. — А что он вообще тут делает?!

— Сидит и офигевает, — хмыкнул санитар, снова закрывая глаза — должно быть, показывая тем самым собеседнику, что разговор окончен.

Надо признать, из их спора я, и правда, мало что понял, но пятой точкой чувствовал: меня это все касается самым непосредственным образом!

Впрочем, времени толком обдумать услышанное дано мне не было: дверь кабинета загадочного Гроссмейстера Анатолия Сергеевича распахнулась, и на пороге нарисовался улыбающийся Федор Федорович — он же, как недавно выяснилось, Эф Эф.

— Игорь Дмитриевич! — поманил он меня пальцем. — Будьте так любезны, зайдите!

— А можно сначала я? — воспользовавшись моим не более чем секундным замешательством, попытался тут же влезть без очереди Петруха. — Мне только на пару слов!

— Ты лучше иди потренируйся предметы в цель кидать, — саркастически прищурился на него Эф Эф. — А то в следующий раз дадут тебе боевую гранату, а ты ее до вражеского танка не добросишь!

— Вы смотрели, да? — как-то сразу сдулся парень.

— Со всех возможных ракурсов… Игорь Дмитриевич, прошу, — я уже был рядом, и врач отступил в сторону, пропуская меня в кабинет.

Невольно затаив дыхание, я шагнул внутрь.

Глава 3

г. Москва, май 20** года

Текущий поток времени

Кабинет, в который я попал, размером превосходил холл-приемную раза этак в три. Первое, за что зацепился мой заметавшийся в открывшихся просторах взгляд, были два огромных деревянных стола с серыми кожаными столешницами, состыкованные буквой «Т». Ближний к входу, тот, что играл роль ножки, с двух сторон окружало по ряду стульев — не меньше десятка в каждом, и это при том, что стояли они отнюдь не вплотную друг к другу. Дальний, тот, что служил поперечной перекладиной, поднимался над своим собратом небольшой, но заметной ступенькой.

Обстановку помещения дополняли два высоченных, под самый потолок (а тот здесь был метра четыре, не меньше), книжных шкафа со стеклянными дверцами — один справа, другой слева. Первый — забитый под завязку толстыми томами в одинаковых черных переплетах с золотым тиснением по корешку. А вот у второго, дверцы которого оказались распахнуты, книги (с виду — такие же, что и напротив) стояли лишь на двух-трех нижних полках, верхние же оставались пусты.

Единственным украшением скучных светло-бежевых стен выступала круглая эмблема, висевшая по центру над дальним столом — подобная той, что я видел на барельефе в приемной, только здесь она была выполнена в цвете. Волны стали синими, разбрасывающими серые брызги, тучи — черными, молния — ослепительно белой, а сама колонна — словно высеченной из красного гранита. Дата наверху и надпись понизу горели золотом.

Дверь за моей спиной закрылась, и я машинально обернулся: оказалось, что Федор Федорович вместе со мной не вошел, так и оставшись в приемной. Но прежде, чем я успел решить, к хорошему это или к дурному, голос из глубины помещения заставил меня, вздрогнув, снова отвернуться от входа:

— Что же вы замерли, молодой человек? Проходите, не стесняйтесь!

Только теперь я заметил хозяина кабинета. Мужчина лет пятидесяти в сером костюме-тройке, невысокий, с зачесанными назад начавшими седеть волосами, выступил из-за открытой дверцы книжного шкафа. Именно она, бликуя стеклами, и скрывала его от моего взора раньше.

— Присаживайтесь, — предложил мне хозяин, неопределенным жестом указав на длинный стол.

Торопливо кивнув, я сделал несколько поспешных шагов и опустился на крайний от двери стул, оказавшийся, к слову, довольно жестким.

— Что ж вы так несмело-то? — подбадривающе улыбнулся обладатель серого костюма, но прежде, чем я успел сообразить, что он имеет в виду, и пересесть ближе к высокому столу, хозяин уже подошел и устроился напротив меня — тоже с самого краю.

— Ну, давайте знакомиться, — проговорил он затем, положив руки на столешницу и слегка подавшись вперед. — Меня зовут Анатолий Сергеевич.

— Игорь, — представился я. И, подумав, уточнил: — Игорь Дмитриевич Одинцов.

— Отлично, — кивнул хозяин, с таким видом, словно я верно угадал ответ на какую-то каверзный задачу — чем, кстати, живо напомнил мне манеру Федора Федоровича. Одна школа? — Давайте условимся, Игорь, — отчество мое Анатолий Сергеевич проигнорировал — как мне показалось, едва ли не демонстративно. — Я задам вам несколько вопросов. Но, отвечая на них, вы станете говорить лишь о том, что видели или в чем участвовали сами. Ну а если не видели и не участвовали, то хотя бы являлись современником. Не о чем где-то прочли, услышали — как о событиях прошлого, пусть и якобы самого недавнего — только живые впечатления. Постарайтесь не ошибаться и не пытайтесь юлить — и то, и другое вам только навредит, к тому же, ложь я сразу замечу. Готовы?