Брюсов Орден. Ради лучшего будущего

г. Москва, июнь 20** года

Текущий поток времени

На первый четверг июня — день, когда членам Ордена полагалось собраться в штаб-квартире — у меня, как назло, оказался назначен экзамен по уголовному процессу. К тому же, преподаватель разделил нас на две подгруппы и одной велел явиться спозаранку, а другой — во второй половине дня. Надо ли говорить, что с моим цыганским счастьем я попал в последнюю?

Экзаменатор, вроде бы, был и не против встретиться со мной пораньше — но при условии, что я самостоятельно договорюсь с кем-нибудь из утренней партии. Увы: первый заход традиционно считался более перспективным в плане получения положительной оценки — хотя никто и не мог толком объяснить, с чего бы. По понятным причинам, близких, всегда готовых войти в положение друзей среди одногруппников у меня не водилось, и уступить мне свое «счастливое» место никто не согласился.

Так-то, ничего страшного в этом не было: экзамен всяко не мог продлиться до поздней ночи — но на свой первый общий сбор я бы предпочел прибыть заранее. Так что уже подумывал было вовсе не ходить в этот день в Универ — ну, подумаешь, загремлю на пересдачу, в первый раз, что ли? А то, глядишь, после Скачка тема и сама как-нибудь закроется… Однако Федор Федорович, с которым я решил это обсудить — бородач сам набрал мне, чтобы напомнить о предстоящем визите в штаб-квартиру (как будто о таком можно забыть!) — посоветовал мне экзамен не прогуливать.

— Если хотите, я сам заеду за вами на Садовую-Кудринскую, — предложил Эф Эф, почувствовав мои колебания.

— Ну, не стоит, наверное, — замялся я, смутившись. — Неизвестно же еще, во сколько меня отпустят…

— Так я раньше семи и сам не смогу, — заявил доктор. — Освободитесь прежде — подождете.

В конце концов я счел за благо согласиться: попасть в штаб-квартиру самостоятельно я бы всяко не сумел — считалось, что посвященным первого градуса ее адрес неизвестен, и в моем случае это и в самом деле было так. В городе существовало несколько промежуточных точек, куда таким, как я, следовало прибыть — и уже оттуда проследовать на место транспортом Ордена. В этом смысле предложение Федора Федоровича являлось, конечно, для меня истинным подарком — но заставляло лишний раз почувствовать себя обязанным, что я не особо люблю…

Из-за этого ли, из-за самого экзамена, из-за предстоявшего Скачка, а может, и из-за всего вместе, накануне, вечером в среду, пребывал я далеко не в самом умиротворенном расположении духа — а тут еще Ольга сподобилась плеснуть в костер бензинчика. Позвонила вся такая радостная и сообщила, что родители ее завтра куда-то уезжают, ну и до пятницы, мол, «замок маркиза Карабаса» остается в полном нашем распоряжении. Дело тут было не в самой по себе свободной квартире. Моя измайловская стояла пустая всегда, пользуйся — не хочу. Однако у рыжей бестии имелись свои четкие представления об обязательных этапах развития наших отношений — и вот она, типа, решила: пора.

И это я же предупреждал Ольгу, что с четверга до пятницы буду занят! Но девушка то ли забыла (что, честно говоря, вряд ли), то ли специально решила поставить меня перед выбором…

Короче, разговор у нас не очень сложился — как ни старался я сгладить острые углы, Ольга обиделась — ну, или сделала вид, что обиделась — и «бросила трубку». Душевного спокойствия мне такой оборот, разумеется, не добавил.

В довершение всего у меня вдруг начал жутко зудеть окольцованный палец — чего уже неделю не случалось. Рекомендованных Федором Федоровичем лекарств в доме не оказалось — давно закончились, а подкупать я не стал, вроде как, за ненадобностью. А тут — хоть на стену лезь! Ни на учебниках сосредоточиться, ни уснуть… Помучившись часов до двух ночи, я не выдержал — оделся и поперся в круглосуточную аптеку — ближайшая, к слову, располагалась не то чтобы в трех шагах!

На удивление, ночная прогулка пошла мне на пользу. И мысли в голове устаканились, и кошки, скребущиеся на душе, угомонились, и даже палец почти перестал чесаться — еще до приема лекарств. В итоге, вернувшись домой в четвертом часу утра, я даже купленные таблетки глотать не стал — плюхнулся на диван и почти сразу провалился в глубокий, без сновидений, сон.

* * *

Не задумываясь об этом специально, подсознательно почему-то я снова ждал, что Федор Федорович приедет за мной на скорой помощи, поэтому мимо серебристого внедорожника «BMW», припаркованного под запрещающим знаком аккурат напротив входа в Универ, прошел, даже не задержав на нем взгляда. Отрывистый сигнал клаксона, однако, заставил меня обернуться: за лобовым стеклом с водительского места мне весело махал, подавшись вперед и навалившись грудью на руль, бородач-доктор.

Кресло рядом с Эф Эф было занято — кто там сидел, с улицы я не разглядел, угадал лишь очертание некой фигуры — и, возвратясь к автомобилю, я распахнул заднюю дверцу и со словами «Добрый вечер!» забрался в салон на высокое кожаное сиденье.