Бродяга. Путь ветра

Жрица встала за нею, сбросив алый плащ. Руки ее сверкнули в полусвете комнаты – под плащом была короткая куртка без рукавов, перехваченная в талии широким кожаным поясом, и облегающие мягкие брюки. Она повернула светильник так, чтобы Мариэль лучше видела ее в зеркале. Лицо Эннис, ее фигура, даже волосы – все, казалось, говорило об одном и том же: о силе, власти, уверенности и еще о чем-то, чего Мариэль тогда не понимала.

– Такой же? – вновь спросила Мариэль и отвернулась, чтобы не видеть больше себя теперешнюю. Она почему-то сразу поверила жрице. Может, ей просто очень хотелось верить...

– Да, – уверенно подтвердила Эннис, вновь оглядев ее долгим властным взглядом. – Не сразу, конечно, – я тоже когда-то была такой, как ты... маленькой, слабой и некрасивой. Но Сила исправит тебя, сделает тебя намного лучше, чем ты могла бы мечтать...

Многоголосое пение возникло ниоткуда, нарастая до громового рокота, и в нем почти потерялся короткий вопрос, – вопрос, на который Мари ответила «да».

И невидимая рука коснулась ее шеи у самых ключиц, и короткая острая вспышка боли ослепила ее, погасив все вокруг, – и в этой вспышке ей на миг привиделась черная, подобная престолу скала, и темная фигура на троне, поднимающая голову, чтобы встретить ее взгляд...

* * *

Ленивый xод времени, равнодушного в своей неуязвимости. Призрачная, завораживающая пляска тумана в вихрях струящейся Силы. Враг – а в том, что это был именно враг, сомневаться не приходилось – шел незаметно, мягко, стремительно… и, судя по потокам его Силы, мимо. Значит, еще не уловил ее присутствия. Значит, есть шанс. Значит, надо затаиться и напасть тогда, когда этого будут ждать меньше всего. Если надо – ударить в спину.

«Лучше – в спину», – вспомнила Мари слова наставницы. И сразу – непонятно почему – ей стало донельзя противно. За прошедшие два дня ей довелось драться несколько раз – со стаей песчаных гьяссов-выползней, окруживших ее почти сразу же, и со старым, ветвистым кустом гвалиса, который затаился в прибрежной роще, раскинув ловчие побеги по песчаному откосу; в одной из лощин, где она укрылась, водились неправильные тени – они сползались отовсюду, почуяв живое и желая поглотить жизнь, и лишь звериное чутье на опасность и сила звериного же тела помогли Мари вырваться. Но ни разу – с самого начала – ей не встречались люди. Ни разу – до этого момента.

* * *

Странно, но Мариэль не могла вспомнить, когда последний раз мечтала. Ей было не до того – обучение занимало больше времени, чем помещалось в обычный день, и ночами ей приходилось сидеть в храмовой библиотеке, заучивая наизусть страницы древних, тронутых пылью и плесенью книг.