Bromance. Все секреты книжного клуба

— Ты тогда сказала, что сама решила вернуться. Что его не было дома, что ты встретила там только ее!

— Я не хотела, чтобы ты знала. — Ирония вызвала у нее горькую усмешку. — Я соврала.

— О, Лив. Мне так жаль… — А потом печаль Теи внезапно сменилась яростью. — Боже, до чего мне надоело расплачиваться за безалаберность наших родителей! — Тея упала на колени перед Лив. — Послушай. Я чуть не потеряла Гевина из-за эмоционального багажа, которым они нас наградили. Не потеряй из-за этого Мака.

— Тут другое.

— Чем?

— Я… просто другое.

В одном взгляде Тея сумела выразить и жалость, и разочарование. Лив не нравились оба выражения. Она отвела глаза, не зная, как объяснить Тее то, чего она и сама не понимала.

Телефон Теи тихо прозвонил. Она достала его из кармана и взглянула на экран. И сразу посмотрела на Лив.

— Это опять он.

— Не отвечай.

— Лив, он волнуется. Он сходит с ума.

— Я…

Тея ответила в последнюю секунду, не тратя времени на приветствие.

— Она здесь.

Когда Мак вбежал в дом Теи, его глаза метали гром и молнии. Не обратив внимания на Тею, он положил ладонь на затылок Лив и впился губами в ее губы.

Он чуть отстранился и прислонил свой лоб к ее лбу.

— Ты хоть представляешь, как я волновался?

Тихое покашливание рядом с лестницей напомнило о присутствии Теи.

— Я пойду, пожалуй… э-э… наверх. А вы тут, ребята, поговорите, — сказала она. Ее шаги мягко простучали по ступенькам.

Мак ее проигнорировал, растерянно глядя на Лив, словно ее внешность была кусочками пазла, которые он хотел сложить вместе. Красное платье. Сногсшибательные изгибы. Длинные темные локоны, лежащие на обнаженных плечах.

Глаза, которые недавно глядели на него со страстью, теперь смотрели с обидой.

— Брейден Макрей, — прошептала она.

Он опустил голову.

— Я больше не использую это имя.

— Почему ты мне лгал?

Мак смотрел в пол.

— Потому что я лгал всем так долго, что не знал, как сказать тебе правду. — Он поднял взгляд, и его сердце вдребезги разбилось от холодного выражения ее лица. — Мой отец был алкоголиком и жестоким человеком. Он избивал мать. И нас. Моего брата и меня. Нас он тоже не щадил.

На глазах у Лив выступили слезы.

— О, Мак. Мне так жаль.

Мак провел рукой по волосам.

— Однажды ночью он подрался в баре и убил человека. В нем не было раскаяния. Ничего, кроме гнева. Потом он пришел домой и продолжил избивать маму. — Его голос дрогнул, но он не мог остановиться. И он не остановится, пока она не узнает все. — Понимаешь, я был там, когда это происходило. И ничего не сделал. Был слишком напуган, чтобы ее защитить. Я схватил младшего брата и прятался с ним в шкафу, как чертов трус, пока все не кончилось, но к тому времени было уже слишком поздно. Когда я ее нашел, я подумал, что она умерла.

Слезы текли по щекам Лив. Мак задался вопросом, осознает ли она, что плачет.

— Ты спрашивала, почему я начал читать романы.

Она кивнула, всхлипнув.

— Это случилось, когда она лежала в больнице. Пока ее оперировали, я нашел одну книжку в комнате ожидания…

Он смотрел на Лив, но не видел ее. Перед глазами проносились воспоминания. Весь мир вокруг расплылся, как будто его бросили в глубокий бассейн. Все стало мутным, туманным, спутанным.

— Мне нравились эти истории. Не из-за секса, хотя… — Мак грустно усмехнулся, — …они и правда научили меня всему, что я знаю. Мне нравились эти книги, потому что хорошие люди в них всегда побеждали. Мужчины всегда были настоящими героями, а те, кто не был, получали по заслугам. Всегда.

Он покачал головой.

— Я сменил имя, когда мне было восемнадцать. Легально. Я не хотел, чтобы меня с ним что-либо связывало.

Лив встала и подошла к нему. Он хотел крепко обнять ее и не выпускать из объятий, но язык тела Лив кричал: «Не прикасаться».

— Брейден, — прошептала она.

От звука его настоящего имени на губах Лив у него екнуло сердце.

— Мне очень жаль, что тебе пришлось все это пережить.

— Я должен был тебе сказать, — хрипло сказал он.

— Почему же не сказал?

— Я…

— У тебя было так много возможностей мне это сказать. Сколько раз мы говорили о твоем отце? Ты лгал мне в лицо.

— Сначала мы почти не знали друг друга, Лив. Почему бы я стал рассказывать тебе то, о чем многие годы лгал всем остальным?

Это были неправильные слова. Ее лицо застыло под маской спокойной уверенности.

— Ты прав, — сказала она. — Мы почти не знали друг друга. Может, и до сих пор не знаем. Вот почему все, что произошло между нами, было безумием. И больше ничем. Маленькая безумная интрижка, а теперь…

Мак покачал головой.

— Не говори этого.

— Пожалуй, будет лучше закончить все прямо сейчас.

Его пронзила такая острая боль, словно Лив ударила его в грудь кинжалом.

— Почему? Ничего же не изменилось. Ничего. Мое имя не меняет того факта, что я ни к кому прежде не испытывал таких чувств.

Она махнула рукой, облачаясь в сарказм, как в доспехи.

— Переживешь. На следующей неделе кто-нибудь другой уронит кекс тебе на колени.

— Не говори глупостей. Это ребячество какое-то.

Ее лицо вспыхнуло от стыда.

Он отвернулся и обхватил руками голову. Перед глазами все плыло.