Броня Презрения

— Нет, — сказал Гаунт. — Тебе надо лучше постараться. Я никуда не пойду, потому что это похоже на то, что я продал этих людей.

Фарагут улыбнулся и наклонился к лицу Гаунта. — Знаете, я раньше восхищался вами. Благородный, сильный, всегда с правильными, воодушевляющими речами, готовыми для скармливания обычным солдатам. Но теперь я вижу, что это такое. Это, всего лишь, болтовня, так ведь? Что, во имя Трона, вы можете сделать с этим? Разозлиться?

— Он может убить тебя, — произнес голос позади них.

Гаунт с Фарагутом осмотрелись. Инквизитор Лорнас Велт поднимался по дощатому настилу к ним.

— Я думал, что вы, комиссары, обучаетесь читать язык тела, Фарагут? — сказал Велт. — Чтобы знать, когда понукать человека, и когда отступить? Разве этого нет в ваших Инструментах Порядка?

— Да, лорд, — сказал Фарагут.

— Я не думаю, что вы очень хорошо прочитали Гаунта, Фарагут. Я думаю, что вы были в двадцати секундах от казни. Так ведь, Гаунт?

— Больше похоже на шестьдесят. Но, да.

— Привет, Гаунт, — сказал Велт. Он улыбнулся. — Давай поговорим.

II

— Давай начистоту, — сказал Велт. — Давай поговорим начистоту, чтобы не было недопонимания. Инквизиция может быть очень жесткой. Инквизиция будет очень жесткой. Здесь, в следующие несколько недель, агенты ордоса не будут мягкими. Что прискорбно, потому что эти храбрые люди заслуживают лучшего. Тем не менее, не жди, что я буду извиняться, и не жди, что я прикажу сдержанность. То, что мы ищем здесь, это жизненноважное дело. Это, вероятно, самая важная вещь в моей карьере.

Гаунт заморгал. — Чего? — ответил он.

— Я не шучу, Гаунт, — сказал Велт.

Они ушли на одну из верхних жилых платформ, подвешенную в пологе деревьев над зелеными водами. Внизу, солдаты Велта охраняли лагерь и присматривали за озадаченными партизанами. Солдаты с огнеметами выдвинулись в болото, чтобы свалить деревья и достаточно расширить лесной полог, чтобы организовать посадочную зону.

— Почему, ты думаешь, Крестовый Поход выдвинулся на Гереон, Гаунт? — спросил Велт.

— Потому что Второму Фронту нужно начать отвоевывать территории, чтобы подстегнуть свое право на существование. Потому что, мы не можем позволить Архиврагу окопаться среди нас. Потому что личности, как Кёрк и я, подавали прошение на попытку освобождения с тех пор, как мы вернулись.

— Все это правильно, — сказал Велт. Он был низким, широким человеком с редкими серыми волосами и черной бородкой на челюсти боксера. Зрачки его глаз были очень большими, радужки доходили до краев, и не было видно ничего белого. Он носил коричневый кожаный плащ, а эмблема его ведомства висела у него на груди. Как все инквизиторы, которых Ибрам Гаунт когда-либо знал, Велт был расстраивающее амбициозным. Властный, влиятельный, притягивающий своим великолепным интеллектом и эрудированный, он был вероломным и ненадежным, когда дело касалось того, что не было ничего ценного, чем нельзя было пожертвовать, если это служило его целям. Лилит была такой же. Как и Хелдэйн.

— Но? — спросил Гаунт, взвешивая слово.

— Есть еще одна, лучшая причина. Самая неоспоримая причина из всех.

— И какая?

— Ты, Гаунт. Ты – причина. Факт того, что ты вернулся назад. — Гаунт покачал головой в неверии и отвернулся. Он пошел к краю платформы и оперся на веревочные перила, уставившись вниз. В первый раз, когда он когда-либо был платформе лагеря, похожей на эту, он сражался за свою жизнь с монстром Уэкскуллом. Этот разговор казался каким-то образом более мрачным и гораздо более опасным.

— Вы все еще думаете об этом? — спросил Гаунт. — Я думал, что мы с этим покончили. Трибунал...

— Был, всего лишь, формальностью. — Велт подошел к нему. У него была привычка смотреть людям в глаза и не моргать. — Ты и твой отряд пришли сюда, на оккупированный врагом мир, и были здесь в шестнадцать раз дольше рекомендованного времени. Конечно же, вы изменились. Такое суровое испытание изменит всех. Но вы не были запятнаны. Вы выбрались нетронутыми. Это примечательная вещь, Ибрам. Примечательная вещь.

— Так вы мне говорили, инквизитор. Я полагал, что к настоящему времени уже должен был быть препарирован. — Велт улыбнулся. — Это не Темные Века, — сказал он.

— Ох, — сказал Гаунт, — я склонен думать, что это они и есть.

— У тебя была теория, что ты избежал порчи из-за того, что беати благословила тебя, — сказал Велт. — В качестве теории, это обоснованно. И, исторически, не без прецедентов. Но есть еще углы, с которых стоит посмотреть на это. Варианты, которые мои коллеги и ученые считают достойными рассмотрения.

— Вы имеете в виду, что это место и есть причина? — спросил Гаунт. — Что у этого места есть кое-что, что сопротивляется прикосновению Хаоса?

Инквизитор кивнул. — Гереон… и, в особенности, хорошо известный непроходимый Антилл. Ты рассказывал мне о нем, и я тщательно читал твои отчеты. Кёрк так же сослужила большую службу. В случае каждого из вас, и особенно в случае Рядового Фейгора, органические экстракты, полученные из ядовитых биологических организмов Антилла, оказались эффективными для борьбы с эффектами заразы Хаоса.