Брось мне вызов

Время признаться. Я не люблю чай. Дайте мне кофе, черный, как моя душа, или сладкий и со сливками. Либо просто хороший. Горячий шоколад – да, черт возьми. Но насколько я могу судить, чай на вкус как грязная вода. Я не думала, что когда приеду в Лондон и встречусь с семьей Вулфов, мне придется пить его, словно это божественные слезы ангела. Во рту уже накопилось достаточно слюны, и я заставляю себя проглотить ее.

Я остаюсь неподвижной, но смотрю на Лиззи. Она молода, так что наверняка добавит в свой чай много сахара. Может, я смогу последовать ее примеру и подсластить свой и не выставлю себя идиоткой… опять.

Я добавляю маленькую порцию молока и нездоровое количество сахара и осторожно помешиваю, как Лиззи. Она поднимает чашку, чтобы сделать глоток, но меня спасает громкий голос конферансье Альфреда.

– Господин Эдди… со спутницей.

Хоть Альфред и сохраняет свой профессиональный тон, я слышу намек на презрение. Он ходит по очень тонкой грани, ведя себя должным образом, но при этом… язвительно. От этого мне хочется сесть и поболтать с ним, чтобы узнать, что он думает о происходящем здесь. Возможно, за стаканом виски. За чем угодно, кроме чая.

Эдди Вулф не просто заходит, а важно вышагивает, как павлин, и я впервые воочию вижу старшего сына Вулфа.

Быстро изучив его черты, я могу сказать, что если Колтон унаследовал лицо своей матери, то Эдди – вылитая копия Эдвина вплоть до сморщенного лица и ястребиного носа, которым он буквально рассекает воздух перед собой.

Если Колтон в костюме – ходячий секс и привлекает внимание своей красивой внешностью, то Эдвин… нет. Он хорошо одет в дизайнерские вещи и выглядит вполне прилично, но в нем нет ничего притягательного.

Но с учетом того, что на его руке висит девушка, ему, очевидно, не стоит прикладывать особые усилия, чтобы заполучить женское внимание. Однако когда девушка, хихикая, входит неровной походкой в комнату, и ее силиконовые сиськи грозятся выскочить из топа с огромным вырезом, а юбка едва заметна, я задаюсь вопросом, что интересует ее больше – Эдди или его банковский счет.

– Позже мы поедем в Сохо. Тебе там очень понравится, да ведь? – Детское сюсюканье кажется странным, если не сказать больше, но девушка висит на руке Эдди, как маленький отчаявшийся щенок. Она чуть ли не виляет хвостиком перед ним. – Я слышал об этом новом клубе и могу достать нам пропуски…

– Эдди, – резко рявкает Эдвин, прерывая совсем не скромное хвастовство Эдди.

Эдди лишь усмехается, но медленно переводит взгляд от девушки к Эдвину.

– Отец.

Приветствие – всего лишь одно слово, но даже я чувствую небрежность, которая кажется прямым противоречием всему, что нас окружает, и всему, что я узнала о семье Вулфов. Эдди даже не смотрит на другой конец стола, когда говорит:

– Мама.

– Здравствуй, Эдди, – говорит Колтон напряженным, но вежливым голосом, поднимаясь со стула. – Рад тебя видеть.

– Колти! – Он изображает самое настоящее удивление, но ему не удается никого одурачить. Не находя положительных откликов, он сдается и обходит стол. – Ой, ну хватит жеманничать. Иди сюда, старина! Обними своего брата!

Он говорит это так, будто командует миньоном, а не обращается к брату. Я чувствую неприятный укол, и, как по мне, он просто звучит снисходительно.

Колтон осторожно приближается к своему брату, обнимая его и сдерживая любую реакцию, в то время как Эдди крепко стискивает его и начинает стучать по спине, слишком усердствуя для человека, который просто рад встрече. Со стороны это выглядит, как будто старший брат подтрунивает над младшим, и что они уже делали это тысячу раз в своей жизни, и хотя сейчас Колтон такого же роста, как Эдди, представление продолжается. Эдвин и Мэри даже улыбаются, будто это совершенно нормальное и милое приветствие, и я вдруг начинаю благодарить судьбу за то, что я единственный ребенок в семье. По крайней мере, мне никогда не приходилось терпеть агрессию под видом привязанности.

Закончив, Эдди хлопает в ладоши и кричит:

– Альфред! Забудь про чай, нам нужно вино! Но только хорошее. Не ту ослиную мочу, что пьет Ба. Время праздновать!

Ба фыркает, ее чашка ударяется о блюдце.

– Ты не распознал бы ослиную мочу, даже если бы твоя очередная девка помочилась тебе на лицо и назвала это золотом.

Я давлюсь чаем, но не потому, что это мерзкая картина, хотя это так. Но хм, маленькая милая старушка Ба ведь просто пошутила, что Эдди купается под золотым дождем? Конечно… нет? И тысячу раз фу. Когда я смотрю на нее, стараясь изо всех сил, чтобы мои брови не доползли до линии волос, она выглядит настолько невинной, насколько это возможно. Но в ее глазах есть что-то, что говорит, что она вовсе не глупая старуха, как многие о ней думают. Внутри нее прячется острый ум.

– Мама, – шепчет шокированная Мэри, но поглаживает руку матери. – Уверена, он просто позволил себе немного дерзости. Не будь грубой перед гостями.

Эдди ухмыляется, оставшись безнаказанным за грубое приветствие Колтона и оскорбление Ба. И все это до того, как он садится за стол.