Бросок из западни

И они снова двинулись вперед. Коган перебежками уходил, останавливался, занимая положение для стрельбы с колена, и ждал, когда его догонит Шелестов. Потом все повторялось. Пять метров, еще пять. Свет со спины, но кое-что видно. По крайней мере, человека, который может неожиданно появиться, заметить можно. Хуже, если впереди засада, тут на пулю нарваться проще простого. Но ситуация такова, что нужно любой ценой идти вперед. Помогать ребятам там внизу. Еще три перебежки, и Коган остановился. Он предупреждающе поднял руку и закрутил головой, как будто принюхивался или прислушивался.

– Ты что? – Шелестов присел неподалеку тоже на одно колено и смотрел вперед поверх мушки автомата. Впереди тоннеля не было. Только стена. Хотя, может быть, в ней есть дверь, которую пока не видно?

– Воздух, – отозвался Коган. – Движение воздуха. Чувствуешь?

– Там дыра впереди. Провал, – подсказал Шелестов, прислушавшись к своим ощущениям.

Со всеми предосторожностями оперативники приблизились к большой дыре в каменном полу. Оттуда тянуло воздухом, и оттуда раздавались звуки боя. И только теперь, когда глаза привыкли к полумраку, стали видны подъемный механизм и простая клеть для спуска и подъема. Мотор, установленный у стены, дымился, и от него пахло горелой изоляцией. Значит, надо самим. Коган повесил на шею автомат и взялся двумя руками за трос. Но тут снизу раздались автоматные очереди. И совсем близко. Кто-то кричал по-японски, снова очереди и одиночные выстрелы. Потом шум боя сместился куда-то в сторону. В дыру потянуло кислым запахом сгоревшего пороха. Дым стал рассеиваться, и где-то внизу мелькнул дневной свет. Коган снова решительно ухватился за тросы, а Шелестов придвинулся к дыре и направил туда ствол автомата.

Открытый проход в скале наружу они увидели сразу, как только оказались в каменном тоннеле на нижнем уровне. Оглянувшись по сторонам, убедились, что вокруг нет живых, только два тела лежали на камнях в рассеивающемся дыму и пыли. Не сговариваясь, оперативники побежали на свет. Метров через пятьдесят они увидели открытую железную дверь. Шелестов решил, что он сильно потерял ориентацию за время боя в пещерах. Он никак не ожидал прохода в этой стороне подземелий. Но размышлять на эту тему было некогда, да и не было особого смысла. Они остановились с Коганом у двери, тяжело дыша и сплевывая грязную, перемешанную с пылью слюну. Слева джунгли, справа тоже, а прямо перед проходом вниз вела открытая часть ландшафта, почти лишенная кустарника и больших деревьев. А дальше угадывался залив в районе рыбацкой деревни.

Но не это взволновало оперативников. Среди редких деревьев мелькали фигуры пятерых, насколько это можно было понять, людей. Убегали они стремительно, кто-то даже покрикивал. Потом несколько раз хлестнули одиночные выстрелы. Шелестов толкнул Когана в спину, и тот прыгнул вниз на камни и побежал за людьми. Шелестов, прихрамывая, последовал за ним. Пока люди не были полностью скрыты деревьями, Максиму показалось, что там не все одеты в японскую военную форму.

Коган оторвался, он бежал быстро, лавируя между деревьями, и не стрелял. Какого черта, подумал Шелестов, почему Борис не стреляет. Ведь могут уйти же! Ушибленное колено болело так, будто в него налили расплавленного свинца. Еще несколько шагов – и Максим упал, растянувшись во весь рост. Автомат вылетел из его рук, и пришлось ползти, чтобы схватить его и уж потом подниматься на ноги. В такой ситуации оказаться без оружия в руках смертельно опасно. Лежать можно, но не безоружным.

И тут по берегу стали стегать, как плетки, пистолетные выстрелы. Они разносились по берегу, гасли в зарослях тропических растений, отдавались эхом от прибрежных скал. Один, два, три, потом сразу четыре подряд. И в ответ еще один, другой! Или не в ответ, а все стреляли в одного. Или в рыбаков на берегу, убивая свидетелей. Но там же женщины, дети! Шелестов оперся на руки и поднялся, скрипя зубами. Он снова заковылял по зарослям с максимальной поспешностью, на которую еще был способен.

Держа автомат двумя руками на уровне глаз, Максим осматривался поверх мушки. На берегу никого не было. Точнее, там были только тела. Шесть тел, распростертых в самых разных позах на прибрежном песке, среди редких валунов. Потом из-за одного валуна поднялся человек с автоматом и принялся отряхивать брюки. Коган! Неужели он сумел в одиночку их всех… Нет, автоматных очередей не было! Что же здесь произошло?

– Борис, что за чертовщина? – крикнул Шелестов, держа трупы в поле зрения и держа наготове автомат.

– Пойдем посмотрим, – недовольно проворчал Коган. – Сам ничего не понял. С кем они тут друг друга перестреляли. Я еле успел за камни упасть, а когда высунулся, то увидел только вот это.

Он кивнул на тела, разбросанные по берегу, дождался, когда командир поровняется с ним, и зашагал не спеша к морю. Так и есть: японец и этот японец, но только офицер. Да они, похоже, все офицеры, старшие и младшие. У всех в руках пистолеты. Или выпавшие из руки пистолеты. Вот почему автоматных очередей было не слышно. Удрать хотели?