Брусника

Александра думала, что Надя не выживет, так тяжело протекала ее горячка. Девушка пришла в себя только через несколько дней. Сидя в кровати, она осматривала свою комнату с тоскливыми желтыми цветами на стенах и думала, что лето было таким же тоскливым, как и эти цветы.

Она так давно не жила в доме матери, что чувствовала себя здесь не в своей тарелке. Уйти она пока не могла, потому что ноги дрожали даже тогда, когда она, держась за стенку, ходила в туалет. Оставалось смириться и ждать выздоровления. Мать заходила к ней в комнату только два раза: принести завтрак и обед. Она не разговаривала с ней, но была трезвой и очень бледной. Надя подумала, что она и сама чем-то больна, но ей не хотелось спрашивать ее об этом.

Вечером мать принесла ей тарелку каши. Судорожно вздохнув, присела на край кровати. Надя увидела, что глаза ее красные и опухшие, как будто она долго плакала. Надя удивилась, но начала есть, ожидая, что мать сейчас встанет и уйдет, оставив ее одну. Но мать продолжала сидеть, смотря в стену. Потом она решительно проговорила:

— Надя, по селу ходят слухи о том, что ты и рыжий Петька… Что вы…

Надя с удивлением взглянула на мать. Рыжий Петька был старше ее на год, это был самый отъявленный хулиган в школе. Он издевался над учителями, рвал классные журналы, ломал указки, подкладывал на стулья дохлых крыс, хватал девчонок за волосы, задирал им юбки, лапал округлости своими огромными ручищами. Надю он всегда обходил стороной, так как боялся Тимофея. Она никогда не разговаривала с этим хулиганом и обходила его стороной. Поэтому она с непониманием сейчас уставилась на мать.

— Что я и рыжий Петька? Что?

— Что, что! Ты еще спрашиваешь меня, бесстыжая? Ты беременна от него, — тут мать прижала руки к глазам и зарыдала в голос. У Нади взгляд стал стеклянным, — Он сам всем рассказывает в селе об этом: что у вас любовь, и что скоро ты родишь ребенка. Мне на работе женщины рассказали. Да, что там — все село только об этом и говорит… Что у потаскухи Александры дочь тоже потаскуха. Пальцем на меня показывают, смеются. Я к этому наглецу пошла, а он мне это же самое подтвердил. Все подробно рассказал, как вы с ним в поле, вместо того, чтобы овец пасти, разными постыдными вещами занимаетесь. Надя, как это так? Как ты могла? Как ты могла так опозорить себя?

Мать захлебывалась словами и слезами, руки ее тряслись. Надя медленно отодвинула от себя тарелку с кашей и положила голову на подушку. Взгляд ее остановился на желтых цветах на обоях.

Но тут мать с размаху ударила ее по щеке, потом по второй. Снова и снова она хлестала безжизненное, словно мертвое, лицо дочери, а потом, заламывая руки, сквозь собственные причитания и всхлипывания, задавала ей какие-то вопросы, требовала объяснений.

Надя безучастно смотрела на стену перед собой, она ничего не видела и не слышала: в ушах стучали огромные молотки, щеки пылали от полученных пощечин, а перед глазами была темнота. Лучше бы она умерла тогда там — в бабушкиной избушке.

Через несколько дней Надя встала с кровати и побрела на слабых ногах к дому Тимофея. Она из последних сил яростно и долго стучала в дверь, но ей никто не открыл. Мать Тимофея ехидно улыбалась, наблюдая из-за плотных штор комнаты за бледной, больной, растерянной девушкой, которая медленными шагами уходила прочь от ее дома.

Ее план сработал, благодаря продажности людей. Она подкупила почтальона: все пылкие письма Тимофея к Наде он передавал женщине лично в руки. Она подкупила и рыжего Петьку, чтобы тот распустил грязные слухи со всевозможными позорными подробностями об их интимной связи с Надей.

Черная клевета легла на хрупкие плечи девушки, ей уже никогда не отделаться от этого позора. Женщина была уверена, что после всего случившегося Надя сделает аборт. Письмо Тимофею с придуманными подробностями распутного поведения девушки она отправила неделю назад. Она не задумывалась о последствиях. Ей не было жаль Надю, жизнь которой она надломила, словно побег молодого деревца.

На душе у нее было спокойно от того, что Тимофей далеко отсюда. Теперь у него все будет хорошо. А значит, и у нее тоже. Какое ей дело до других? Пусть не лезут, куда не просят. Женщина была очень довольна тем, что ей так ловко удалось все провернуть.

Глава 13

Люди чаще всего эгоистичны при виде чужого горя. Далеко не все обладают таким чувством, как сострадание. После того, как по Андреевке прокатилась волна отвратительных слухов про Надю и рыжего Петьку, от девушки отвернулись все подруги.

Ни одна не хотела, чтобы на нее показывали пальцем. Как будто дружба с Надей могла запятнать и их честь. От одиночества и постоянного страха перед будущим, от ощущения того, что она, действительно плохая и неправильная, Надя замкнулась, взгляд ее стал пустым, безжизненным и тоскливым.

Из веселой и подвижной девчонки она превратилась в загнанного, запуганного зверька. Она перестала выходить из дома, боясь, что кто-то увидит ее безобразный растущий живот, который было уже невозможно скрыть.