Будь ближе к врагу своему, или Погоня за оборотнями

— Кусочки фольги. Видимо, её насиловали также бутылкой от шампанского. Юрий Александрович изъял её. Горлышко всё в крови и сперме. Я возьму бутылку на исследование, а потом передам Санычу на трасологию. Под ногтями у потерпевшей я обнаружил частички эпителия — видимо, она пыталась сопротивляться. И вот ещё что: сперма обнаружена и во влагалище, и в анальном отверстии, и в ротовой полости — то есть её насиловали неоднократно и извращённо.

— И, думаю, как минимум двое.

— Ну, по анализу спермы я определю, сколько их было и кто где отметился, — Улдис глянул на Островецкого.

— Олег, ты что-то знаешь? — вступил в разговор Коношонок.

— Погоди, Лёня, я тебе всё потом расскажу. Саныч, — Олег вопрошающе взглянул на Косенкова, — что у тебя?

— Пальчиков — вагон, в том числе и на бутылке. Микрочастиц — тоже. Так что есть с чем работать и чем доказывать, — усмехнулся криминалист.

— Кстати, — хмуро заметил Олег, — в квартире могут быть и мои пальцы, и Витькины, и Игоря Каменева…

— Как?! — ошарашенно воскликнул Коношонок. Улдис, Саныч и Ояр недоуменно уставились на Олега.

— Сейчас объясню, — начал было Олег, но тут в квартиру вошёл молодой парень в форме лейтенанта милиции.

Участковый инспектор Женя Венский не так давно сильно помог Олегу в расследовании одного запутанного преступления[96] и вообще выделялся из числа молодых сотрудников сообразительностью, хваткой, неплохой юридической подготовкой. Несмотря на молодость, лейтенант, как пишут в характеристиках, пользовался заслуженным уважением у коллег и у жителей своего участка. В последнее время Олег виделся с ним нечасто — Женька курировал район, в котором жил, и появлялся в отделе только для дежурства в опергруппе или на общие мероприятия. А поскольку жалоб и заявлений с его участка не поступало, то и начальство предпочитало поменьше дёргать лейтенанта — лишь бы на территории было спокойно.

— Олег, Ояр — обрадовался Женька, — здорово, что и вы тут! А я поквартирный обход делал, с соседями беседовал.

— Ну, и что выходил?

— Потерпевшая жила с одним кавказцем по имени Альберт. Приметы я записал. А несколько месяцев назад в её квартире поселился ещё один мужик: русский — приметы тоже есть. А вчера примерно до трёх ночи у них громко играла музыка, но никто из соседей разбираться не приходил — побаивались они этого Альберта с дружком. По этой же причине никто не стал звонить в милицию.

— И это всё, что ты нарыл? — усмехнулся Долгоногов. — Так для этого не нужно было по соседям шастать, мне всё это её мать рассказала, — Ояр кивнул на всхлипывающую на диване женщину.

Женька обиженно насупился.

— Ладно, не парься! — Долгоногов потрепал его по плечу. — Определить этого орла — дело техники.

— Значит так, Ояр, — жёстко сказал Олег, — пиши: по подозрению в убийстве разыскивается Аваньян Альберт Рубенович, 34 года, работал грузчиком в порту, прописан в ведомственном общежитии. Рост — чуть ниже среднего, примерно 166–168 сантиметров, худощавого телосложения. Ходит, немного скособочившись, правое плечо чуть выше левого. Нос искривлён, как от удара. В паспортном отделе должна быть его фотография.

Поднимай, Ояр, всю свою команду. Необходимо сделать обыск по месту прописки: ищите свежие фотографии, записные книжки, адреса и телефоны знакомых — в общем, обычный набор. Немедленно его в розыск и ориентировки по всем органам внутренних дел. Особенно «линейщикам»[97], — Олег взглянул на часы. — Рижский и лиепайский поезда, к сожалению, уже прибыли на конечные станции, но нужно немедленно разыскать в депо работников поездных бригад и опросить их. Ну, а далее по плану: АТП, автовокзал, дальнобойщики…

— Думаешь, свалил?

— На лисапете, б…! Он же знает, что его вычислят мгновенно, как только обнаружат труп. Но, конечно, придётся отработать и местные связи. Круг знакомств определить как можно обширнее. Не пренебрегать даже самыми незначительными версиями.

— Олег, ты наконец расскажешь, в чём дело? — воскликнул Коношонок.

— Погоди, Лёня, — отмахнулся Островецкий. — Теперь по второму… — он прикрыл глаза, стараясь как можно точнее восстановить в памяти облик Командира. — Пиши, Ояр: примерно 38–40 лет, рост около 176–178 сантиметров, плотного телосложения, пожалуй, даже грузный. Волосы русые, редкие, с обильной сединой. Глаза серые, блёклые какие-то. По неподтверждённым данным, бывший офицер-десантник, возможно, служил в Афганистане. Аваньян называл его «Командир», хотя это ничего не значит — может, у них между собой такая кликуха сложилась. Саныч, — Олег повернулся к Косенкову, — мы потом с Витькой к тебе поедем — составим фоторобот.

— Ояр, допиши, — вступил в разговор Венский — что, скорее всего, он одет в камуфляжные брюки военного покроя. Во всяком случае, соседи видели его только в таких штанах.

— Нет, что деется? — усмехнулся Долгоногов. — Уже пацанва мною командует. Скоро дядьке Ояру вообще некуда будет деться от начальников.

Женька смущённо покраснел. Как ни странно, ёрничество Долгоногова немного разрядило обстановку. Олег чуть-чуть улыбнулся и обнял Венского за плечи.