Будь моим талисманом (СИ)

— У нас, подгорного народа, самая великая ценность не камни, как считают многие, а семья. И я счастлив, что у Ария она теперь будет. Он выбрал достойную пару, — серьезно сказал Торий.

— Сработали древние чары, — честно созналась я.

— Правда? Слава Тарушун! Гномы вздохнут свободно!

Я невольно рассмеялась. Так и хотелось спросить: вас он тоже загонял? Не успела. Появился запыхавшийся Фрам, протянул правителю подгорного народа два свитка. И как дракон так быстро вернулся? С какой скоростью бежал до кабинета Ария? Боюсь и представить.

Торий прочитал, кивнул и подписал, закрепив именной печатью.

— Что мне передать Арию? — поинтересовался Фрам. — Я, правильно понимаю, вы завтра уезжаете?

— Да. Иначе Инэрит будет волноваться, что я задерживаюсь, — с нежностью сказал Торий. — А Арию передай… Иногда то, что не сможет сделать мужчина в дружеской попойке и драке, совершит женщина одним ласковым взглядом.

Я потупилась и смущенно улыбнулась. Когда общалась с гномами, вовсе не было цели добиться подписания договоров, столь необходимых Арию. Может, это перекроет тот факт, что у него теперь нет рубиновых копей?

Глава седьмая

Гномы уехали на рассвете. Торий стребовал с меня обещание пригласить их на свадебный пир, который обязательно состоится, когда Арий вернется. Я смущенно кивнула. Разговор об этом с мужем, действительно, возник еще во время путешествия, но до дела пока не дошло.

На прощание Торий подарил мне ящик необработанных редких самоцветов. Правда, сокровища оказались зачарованными: из них можно делать украшения, но продавать или использовать для чего-то другого, увы, нельзя. А я уж, было, порадовалась, что смогу помочь сиротам. И для чего мне эти камни?

Вздохнула, покосилась на сияющего короля гномов. Видимо, сон в волшебном шатре, что считается реликвией драконов, был приятным. Но расспросить Тория подробнее я не решилась, слишком уж это личное. Зато появилось желание самой опробовать волшебный артефакт. Интересно же!

Мы с Фрамом тепло распрощались с делегацией гномов и направились к замку. Пока я шла через сад, задумчиво рассматривая непроходимые заросли колючек и сорняков, Фрам молчал, но неотступно следовал по пятам. Неожиданно слева послышался детский визг. Мы переглянулись и бросились в ту сторону, откуда шел крик.

На поляне дралось пятеро ребят, сейчас напоминавших взъерошенных воробьев.

— А ну расступись! — крикнула я.

Не услышали. Да какой там! Даже не оглянулись, продолжая махать кулаками.

Фрам вздохнул, что-то прошептал, и на дерущихся ребят хлынула вода. Завизжали хором и остановились.

— И что тут происходит? Всех соловьев распугали! — возмутилась я.

Рыжеволосый паренек лет четырнадцати с веснушками на носу удивленно охнул, поднялся и отвесил поклон. Учитывая, что в этот момент на его левой руке висел оторванный кусок рубашки, а штаны покрылись колючками репья, я с трудом сдержала смех.

— Простите, миледи. Этого больше не повторится.

Я приподняла брови, покосилась на Фрама, ожидая пояснений.

— Это ученики Ария. Рин, — представил он рыжика, — самый старший и смышленый. Ганс, — при этих словах черноволосый паренек лет двенадцати с пронзительными глазами, но угловатый и невысокий, напоминающий галчонка, поклонился, — самый проказливый.

Мальчишка от такой нелестной характеристики в свой адрес нахмурился, становясь еще больше похожим на птицу,

— Лад, — кивком показал Фрам на парнишку, ровесника Рина.

У него наливался синяк под глазом, а в волосах торчали ромашки.

— И Линель.

Последнему озорнику было семь лет, и ясные синие глаза смотрели на меня с любопытством.

— Ученики? — поразилась я, пришедшая в себя.

— Да.

— Арий ничего не говорил.

— Не успел, миледи.

— А кто за ними должен присматривать?

— Вообще-то Дар. Но он отправился с вашим мужем, поэтому оставил их на Свера.

Я осмотрела всклоченных ребят.

— И где ваш нянь? — уточнила я.

Парни дружно фыркнули, но тут же смутились.

— Отправился навестить матушку и еще не вернулся.

Понятно. И эти сорванцы решили развлечься. Кровь-то горячая, энергии много. К чему бы их такому приставить, чтобы не навредить? Не землю же заставить копать? Хотя польза бы точно была.

— Миледи, вы сердитесь? — уточнил Ганс.

— Миледи думает, как бы достать средства на приюты, — невпопад отозвалась я.

Парнишки завертели головой. Явно не ожидали подобного ответа. Наверняка их все считают несмышлеными, а я заговорила, как со взрослыми и равными, поделившись проблемой.

А личики у них забавные, глаза горят, будто затевается что-то веселое. У нас так счастливо малышня выглядела, когда как-то раз к нам в деревню заехал балаган. Там было много всего интересного. И гадалка, предсказавшая мне счастливую судьбу за серебряную монету, и выращенная магом, пусть и со слабым даром, яблоня с краснобокими плодами, и забавные лисички, прыгающие через кольца, но больше всего мне запал в душу спектакль о принцессе и храбром драконе, спасшем ее от ужасного колдуна.