Будапештская весна

Трудно было поверить в такую загадочную встречу. Ютка, которую на самом деле звали совсем не так, услышав это имя, не сразу поняла, что зовут ее. Однако во время осады Будапешта случались и не такие чудеса.

Ютку арестовали вечером этого же дня, когда она шла к своей подруге. На улице ее увидела одна женщина, которая раньше жила в их доме, и позвала полицейского, заявив, что девушка — еврейка. Сколько Ютка ни отказывалась, ей не поверили. Не помогли и поддельные документы. Ее бросили сюда, в этот подвал. Ютка прекрасно понимала, что ее ждет, и появление Золтана здесь удивило ее так, словно он пришел из совсем другого мира.

— Как ты сюда попал? — прошептала Ютка, приблизив лицо к щели. — И как ты узнал, куда я пошла? Я не хотела, чтобы ты искал меня…

Спичка догорела, и снова стало темно, но Золтан словно видел, как Ютка морщит лоб. Он почти забыл, где находится. Так естественно было то, что они вновь оказались рядом… Золтана раздражало, что в клетушке, где была Ютка, сидели и другие люди, которые тихо переговаривались между собой. Сердце у него учащенно забилось, и он тихо спросил:

— Почему ты ушла из дому? Разве ты уже не любишь меня?

В этот момент девушка просунула руку в щель и коснулась лба Золтана.

— Почему у тебя мокрое лицо? — спросила она.

— Мне очень жарко… — В маленькой клетушке было действительно жарко от горячей трубы парового отопления, а Золтан заснул прямо в плаще, до сих пор мокром от растаявшего снега.

— Вот видишь, мы и здесь встретились, — словно пьяный, прошептал Золтан. — Видишь, ты никуда не спрячешься от меня! Ведь я же сказал тебе, что мы вечером встретимся… Я никого не боюсь. Дай мне твою руку. Чувствуешь, как бьется мое сердце… Вот увидишь, мы выберемся отсюда, дорогая…

В клетушке, где находилась Ютка, снова кто-то застонал. Было слышно, как у человека стучали зубы. Девушка несколько отстранилась от перегородки и тихо сказала:

— Не бойся, дядечка, ничего не надо бояться. Они и меня не тронут даже пальцем…

Золтан, мучимый нетерпением, прокричал в щель:

— Ютка, иди скорей сюда! Ответь на мой вопрос!..

Девушка снова подошла к щели, однако, не желая, чтобы посторонние слышали их разговор, зашептала так тихо, что Золтан с трудом разбирал ее слова:

— Что я могу тебе ответить? Ты словно пьяный. А у меня голова никогда не была такой ясной, как сейчас. Нам пришел конец… Ну да все равно. Мы попали в темную бездонную дыру…

Золтан обеими руками ухватился за доску и начал трясти ее:

— Я разломаю этот дом, разобью его!..

— Не кричи, здесь же и другие люди есть.

— Кого ты боишься? Те, что заперли нас сюда, не люди! Это крысы, которых завтра выбросят отсюда и растопчут!..

Однако Ютка упрямо шептала свое:

— Знаешь, я так сержусь на себя, я даже кулаком себе в лицо заехала, но я такая слабая… Какая я глупая: верила в то, что, быть может, останусь в живых, если сбегу оттуда. Мне сейчас так стыдно. Хочется провалиться сквозь землю… Я тебе как-то рассказывала, что у тетушки Томпы был кролик. У него были большие голубые глаза, которыми он доверчиво смотрел на людей и ждал, когда его зарежут…

В этот момент один из узников соседней клетушки спросил, нет ли у Золтана сигарет, и девушка отодвинулась от щели. Золтан вытащил из кармана целую пачку и передал ее Ютке. Эта маленькая просьба охладила его мозг. Теперь он заговорил совсем тихо. Прильнув к щели, он дотронулся языком до щеки Ютки:

— Протяни свою руку… Я должен был охранять тебя, а я… Не бойся, теперь я никому не позволю…

Ютка даже не слышала этих слов. Она тихо и быстро говорила сама, словно боясь, что не успеет высказать все, что чувствует.

— Однажды я пыталась отравиться. Летом это было, когда мы узнали, что мой брат Виктор… Но совсем тогда я не боялась… И вовсе не думала о смерти, а только хотела освободиться от чего-то плохого, очень плохого… А теперь я знаю, что жила очень глупо, ох как глупо… Мне так стыдно! Я целый вечер об этом думала… Я хотела сбежать от вас, скрыться, а мне не бежать надо было, а делать что-то, защищаться… — Из глаз Ютки выкатилась слеза и упала на руку Золтана. — Помоги мне, Золтан, помоги, родной, единственный! Не оставляй меня здесь! Не разрешай…

Все это девушка прошептала со слезами на глазах и так тихо, что никто, кроме Золтана, не мог слышать ее. Несколько мгновений Золтан стоял, прижавшись к перегородке, словно парализованный, а затем вдруг подбежал к двери и начал кулаками бить в нее, крича что было силы:

— Эй, охрана! Кто там?! Эй!.. Почему вы меня здесь держите, черт вас побери?! Ведите меня немедленно на допрос… А если не поведете, то я… Эй, слышите?! Я разломаю вашу проклятую клетушку!..

На этот крик к двери бросились сразу трое часовых.