Читаем Будда Готама полностью

Божество, родители Чатты и многие другие стали вступившими в поток. Чатта выразил почтение Учителю, поклонился Сангхе, а также бывшим матери и отцу, а затем вернулся в свою небесную обитель. Благословенный в сопровождении монахов тоже направился обратно в монастырь. Родители Чатты и еще некоторые из собравшихся какое-то время следовали за Благословенным, а затем остановились и вернулись к своим делам.


Брахма Бака

Однажды Будда сидел под деревом сала в лесу Субхага, что раскинулся близ города Уккаттха. В то время брахма по имени Бака размышлял: «Мир Брахмы вечен, постоянен и неизменен. Он не подвержен разрушению, исчезновению и повторному возникновению — кроме этого мира, нет иного спасения». Такое ошибочное представление возникло в уме этого божества. Прочитав его мысли, Благословенный перенесся в мир Брахмы так же просто, как сильный человек разгибает согнутую руку или сгибает вытянутую.

Увидев Благословенного, брахма обратился к нему: «Добро пожаловать, о победивший страдание! Прошло много времени с тех пор, как ты был здесь в последний раз. Этот мир вечен и постоянен. Он не подвержен разрушению, исчезновению и повторному возникновению, и нет спасения за пределами него». Однако Благословенный объяснил, что это убеждение ложно и порождено невежеством.

Тогда нечестивый Мара вселился в одного брахму из свиты Баки и сказал: «Монах, не оскорбляй его, не оскорбляй его! Воистину, монах, перед тобой Великий Брахма, Победитель, Непобежденный, Наделенный абсолютным видением, Всемогущий, Верховный Владыка, Создатель, Отец существ — рожденных и ожидающих рождения. В мире и до тебя, монах, были аскеты и брамины, которые видели изъян в элементах земли, воды, огня и воздуха и испытывали к ним отвращение; видели изъян в существах и божествах, в Паджапати и Брахме и испытывали к ним отвращение. С распадом тела они попадали в низшие миры. Но аскеты и брамины, что восхваляли и превозносили элементы земли, воды… с распадом тела попадали в высшие уделы. Поэтому, монах, я говорю тебе: «Друг, поступай так, как говорит Брахма. Не противоречь Брахме. Поступать вопреки воле Брахмы — все равно что взять палку и гнать от себя процветание. Все равно что упасть в пропасть, не имея возможности ни за что ухватиться. Поступая наперекор Брахме, можно прийти лишь к несчастью. Поэтому, друг, поступай в точности, как говорит Брахма. Не противоречь Брахме. Выражая почтение Брахме, ты будешь блистать в свете его милости».

Благословенный понял, что перед ним Мара, и ответил: «Я знаю, кто ты, нечестивый, — не думай, что я не ведаю. Брахма Бака и другие брахмы порабощены тобой. Но не рассчитывай, что я запутаюсь в твоих силках. Ты не имеешь надо мной власти, нечестивый». Тогда Брахма Бака сказал: «О победивший страдание! Я называю постоянным то, что постоянно, неизменным то, что неизменно, бессмертным то, что бессмертно, нерушимым то, что нерушимо. Помимо этого мира, нет иного спасения. Не ищи и ты другого освобождения — будь привязан к первоэлементам земли и воды, огня и воздуха, к существам, божествам, Владыке Паджапати и Брахме, и я приму тебя в свое окружение».

Подумав про себя, что пошатнет высокомерие Баки, Благословенный произнес: «Брахма, я знаю, что если в уме я стану опираться на великие элементы, существа, божеств, Паджапати и Брахму, ты примешь меня в свое окружение и подчинишь себе. Еще я знаю, что твоя власть не безгранична и простирается лишь до определенных пределов». — «И где же эти пределы?» — с недоумением спросил Брахма.

«Твое влияние простирается на тысячу миров, которые освещают солнца и луны. В пределах этих миров ты знаешь высших и низших существ, ты знаешь, кто охвачен страстями, а кто свободен. Ты знаешь, как существа рождаются и умирают, как переходят из мира в мир. Таковы пределы твоего знания, Брахма. Но есть три вещи, которые тебе неведомы, но известны мне.

Ты пришел из мира лучезарных божеств (ābhassara-brahmaloka) во времена столь далекие, что не можешь вспомнить. Ты не знаешь и не видишь этого, но я знаю и вижу это — как же я могу быть низшим по отношению к тебе? Существует мир божеств равномерного блаженства (subhakiṇha-brahmaloka) — ты не знаешь и не видишь его. Выше есть мир божеств великого плода (vehapphala-brahmaloka) — ты не знаешь и не видишь его. Но я знаю и вижу эти миры. В этом отношении ты не равен мне, Брахма, — как же я могу быть низшим по отношению к тебе? Напротив, я превосхожу тебя».

Затем Будда провозгласил, что в совершенстве постиг великие элементы, существ, божеств и множество других явлений сансары, тогда как познания брахмы Баки были ограничены. Когда Благословенный показал таким образом всестороннее превосходство, брахме нечего было возразить, и он решил бросить Будде вызов: «Достопочтенный, сейчас я скроюсь от твоего взора». — «Скройся от меня, брахма, если сможешь», — ответил Благословенный.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 великих деятелей тайных обществ
100 великих деятелей тайных обществ

Существует мнение, что тайные общества правят миром, а история мира – это история противостояния тайных союзов и обществ. Все они существовали веками. Уже сам факт тайной их деятельности сообщал этим организациям ореол сверхъестественного и загадочного.В книге историка Бориса Соколова рассказывается о выдающихся деятелях тайных союзов и обществ мира, начиная от легендарного основателя ордена розенкрейцеров Христиана Розенкрейца и заканчивая масонами различных лож. Читателя ждет немало неожиданного, поскольку порой членами тайных обществ оказываются известные люди, принадлежность которых к той или иной организации трудно было бы представить: граф Сен-Жермен, Джеймс Андерсон, Иван Елагин, король Пруссии Фридрих Великий, Николай Новиков, русские полководцы Александр Суворов и Михаил Кутузов, Кондратий Рылеев, Джордж Вашингтон, Теодор Рузвельт, Гарри Трумэн и многие другие.

Борис Вадимович Соколов

Биографии и Мемуары