Будем как боги

На первый труп он наткнулся, еще не заходя внутрь надстройки. Вероятно, это был вахтенный. Вероятно, лежал он уже долго, и его основательно поколотило о надстройку.

К счастью, флот сделал некоторые уроки из предыдущих эпидемий, хотя, очевидно, и недостаточные. Большая часть экипажа была еще жива, запертая по своим БИПам[10], но многие уже умирали.

Как объяснил Алеку старпом авианосца (капитан, к сожалению, успел отчалить туда, где в военных кораблях нет никакой надобности), суда эскорта пострадали намного больше.

– Мы потеряли треть ордера, – отрапортовал он, пока Мэри ставила ему вакцину.

Крохотную, едва заметную рубиновую искорку инъектор отправлял прямо в верхнюю полую вену. Пока кровь несла ее к сердцу, горстка Янус-ДНК находила своих близнецов, пожирала и размножалась уже в товарных количествах.

Не сделав ни единого выстрела, авианосная группа потеряла шесть кораблей. А именно: оба «Зумволта», два «Арли Берка», транспорт снабжения и спасательное судно. Из этого числа крейсер «Хью Ньютон» отстал от ордера и исчез с радаров. Та же судьба постигла океанский спасательный буксир «Ортолан». «Линдон Джонсон» протаранил эсминец «Томас Харднер» – затонули оба, а эскадренный снабженец «Миантономо» повторил этот номер со старичком «Черчиллем» – с тем же результатом. Крейсер «Анцио» как-то получил повреждения и сидел кормой по вертолетную площадку – машинное отделение, вероятно, было затоплено целиком. Он тоже сильно отставал от остальных кораблей, и вскоре должен был либо затонуть, либо уйти за радиогоризонт.

Но хуже всего были людские потери. На «Энтерпрайзе» вышла из строя половина экипажа, а что творилось на остальных кораблях, не оборудованных изолированными пунктами управления, оставалось только догадываться.

Поставив на ноги часть офицерского состава, Алек выслал вертолеты со здоровыми людьми и готовыми микродозами Януса на остальные корабли.

Вернулись посланцы с неутешительными известиями – от половины до ста процентов личного состава было мертво, либо умирало.

Алек приложил колоссальные усилия, и вскоре сумел собрать кое-какой боевой ордер – собственно «Энтерпрайз», старый крейсер «Монтеррей», уже предписанный к исключению из списков флота в резерв, и вышедший с эскадрой последний раз, и три «Берка» – «Томас Тракстан», «Форест Шерман» и «Майкл Мёрфи».

Лишившиеся команды «Джейсон Данхем» и «Джеймс Уильямс» пришлось бросить.

Алек хотел бы отправить на эти корабли хотя бы минимальные экипажи, но у него и так людей не хватало. К тому же, на исходе был Янус – вернее, совсем закончился, а число «привитых» все еще было недостаточно.

Тогда Алек приказал брать у него кровь и переливать ее живым, но не привитым. Крови брали понемногу, но много раз, благо I группа крови адмирала это позволяла.

Когда Мэри, тоже вымотавшаяся, а потому прилегшая вздремнуть, появилась на мостике, из полутора галлонов крови в организме Алека осталось примерно три с четвертью пинты.

– Что Вы делаете? – возмутилась Мэри. – Вы же убиваете себя!

– Да, – признал Алек. – Но я спасаю свой флот.

– Не Вам одному он дорог, – тихо сказала Мэри, и обратилась к врачу, стоявшему с кровозаборником наготове: – Теперь моя очередь.

– Мэри, – возразил Алек, – Вы не обязаны. Вы не принимали присягу.

– Присяга в моем сердце, – ответила девушка, садясь в кресло рядом с адмиралом, и опуская спинку. – У меня третья группа, но в сложившихся обстоятельствах, полагаю, это не имеет значения. Алек, – она впервые назвала его не «адмирал, сэр», не нейтральным «Вы», а по имени, – пусть они берут мою кровь. Вы – адмирал этого флота, я же – штатское лицо. Если даже я умру…

– Отставить думать о смерти! – скомандовал адмирал. – Мы пришли, чтобы победить смерть, – он обратился к медику, и приказал: – Берите у нас кровь по очереди. Надеюсь, теперь нам хватит, – а потом, устало склонив голову набок, взглянул в глаза Мэри.

Они были зелеными… нет, какими-то другими, Алек с трудом вспомнил название этого цвета. Как глубокая часть Карибского моря – ультрамариновые.

– Мэри, я не хочу, чтобы Вы умирали, – сказал он. – Вы будете хорошим офицером. Я уже вижу это. Я отдам под Ваше командование самый современный из уцелевших кораблей первого ранга. А если мы и умрем, то только вместе.

16 июня 2026 года, Чикаго, Иллинойс

К Собору Святого Имени Иисуса стекались люди. Точнее, не так. Во-первых, не совсем люди – одни едва шли, другие то и дело падали, кого-то несли на носилках, едва не роняя их.

А во-вторых – собор назывался в честь Святого Имени Иисуса раньше. Теперь это был собор Хосе-Сальвадора.

– Время, – один из юношей-клириков протянул кардиналу митру, обшитую золотом.

Хосе жевал батончик гематогена. Принимая митру, он с досадой спрятал его в карман подрясника. Ел он очень много – до десяти фунтов мяса в день, плюс гематоген, дрожжевая крошка, витамины…

Об этом не знал почти никто, кроме самых доверенных Хосе лиц. Кардинал вырабатывал кровь. Крови требовалось много.