Будни «Чёрной орхидеи» (СИ)

Он искренне полагал, что Терренс играет в большинстве случаев. Старательно, с самоотдачей, желая привлечь к своей персоне повышенное количество внимания. Когда получает то, чего хотел, моментально примеряет скучающее выражение лица и выгуливает его до начала следующего представления.

Тем и живёт.

– Хотя бы сегодня я прошу вас оставить все разногласия при себе и не устраивать публичные склоки, – произнёс Энтони, приглаживая волосы.

Они и без того были идеально уложены, однако Энтони цеплялся к каждой мелочи.

Он нервничал, но, разумеется, не из-за причёски или схожести нарядов. Просто свалить переживания на что-то такое было проще, нежели рассказывать о дурных предчувствиях.

Они не были хоть сколько-нибудь мистическими – простая логика.

Холодная голова, немного размышлений на тему, и вот уже перед ним разворачиваются неутешительные картины будущего, основанные на понимании основных принципов взаимодействия.

Душевное равновесие нарушали мысли о пересечении на празднике людей, откровенно друг друга недолюбливающих.

Энтони прикидывал, как развести их в разные углы, чтобы взрыв не грянул на виду у большинства присутствующих и не стал очередным поводом для активного обсуждения. Действенного на сто процентов плана в разработке не было. Так только. Жалкие наработки, не дающие никаких гарантий.

Одним из наиболее подходящих вариантов выступала мысль, предлагавшая постоянно отираться рядом с Терренсом, не отходя от него ни на шаг, и ему не позволяя удаляться на приличное расстояние.

Подходящих, да, но практически невыполнимых.

Хождение по пятам, будто они друг к другу привязаны, смотрелось странно и противоречило правилам гостеприимства.

Энтони, выступая в роли хозяина вечера, должен был не только получить порцию внимания со стороны гостей, но и ответить им любезностью, уделив каждому хотя бы несколько минут своего времени. Поинтересоваться состоянием дел, обменяться необременительными фразами, улыбнуться, рассказать французским родственникам, обещавшим прилететь по такому случаю, о планах на будущее.

Множество светских обязанностей, возложенных на него.

Терренс был свободен от этой повинности, а потому имел полную свободу действий и ходить мог, куда угодно.

Энтони представлял примерный разговор с другом и понимал, что это – абсурд. И не простой, а в абсолюте.

Даже думать об этом смешно и нелепо.

Что он скажет Терренсу, если решится на серьёзный разговор? Поделится соображениями и опасениями?

Я буду присматривать за тобой, чтобы ты не испортил праздник. Хорошо?

Реакцию Терренса предсказать было довольно просто.

Недовольство, раздражение и, как следствие, усиление риска получить в качестве кульминации вечера кровопролитие. Чем больше Терренс будет пытаться себя контролировать, тем сильнее разозлится, и одного неосторожного слова окажется достаточно, чтобы всё вокруг воспламенилось, подобно бензиновому озеру, в которое упала зажжённая спичка.

– Никто не ссорится. – Трой дёрнул плечом. – Я просто не понимаю, отчего эта милая авантюра воспринимается в штыки. И не пойму никогда.

– Уж не потому ли она милая, что принята с подачи Мишель? – спросил Терренс.

Старался говорить ровным тоном, но Энтони заметил, как потемнели его глаза.

Терренс уже сейчас находился в состоянии, далёком от спокойствия. По мере приближения торжественного часа его настроение менялось всё сильнее, притом не в лучшую сторону.

– Видимо, тебе она претит по той же причине.

– Нет.

– Сомневаюсь.

– Меня не волнует твоё мнение.

Трой хмыкнул и не стал поддерживать дискуссию. То ли сам понял, что скандал сам по себе не угаснет, если продолжать подкидывать в него дрова, то ли перехватил умоляющий взгляд Мартина, ненавидевшего скандалы, возникающие на пустом месте. Вообще-то он их все ненавидел, но такие – из воздуха – особенно.

Праздничной атмосферы в гостиной не ощущалось, зато напряжения – сколько угодно. Энтони это чувствовал. И не только он, судя по тому, как на него посмотрел Мартин и едва заметно кивнул в сторону брата, пока тот был занят изучением списка приглашённых гостей, лежавшего на столе.

Видел не в первый раз. Сначала в черновом варианте, набросанном на скорую руку, потом – утверждённый, конечный результат. Но сейчас снова пробегался взглядом по ровным строчкам, надеясь выжечь имена и фамилии тех, кто был ему неприятен.

Мартин хотел, чтобы хозяин вечера поговорил с Терренсом. Сегодня просьбы Энтони имели особый вес.

В обычное время Терренс мог вспылить, поняв, что его вновь пытаются напичкать нравоучениями, но сейчас должен был прислушаться.

Энтони сильнее утвердился во мнении, что подстраховаться не помешает, хотя все эти разговоры казались ему довольно глупыми.

Терренс был взрослым человеком. Относительно, конечно, взрослым, но всё-таки не пятилетний малыш, который ничего не понимает, только падает на пол в магазине и орёт дурным голосом, требуя купить ему что-нибудь из наиболее приглянувшегося ассортимента. Следовательно, должен себя хотя бы частично контролировать и отдавать отчёт в совершении тех или иных действий.

Энтони после длительных размышлений и праздник был не в радость.