Будни «Чёрной орхидеи» (СИ)

Но на взаимопонимании отсутствие любви никак не отражалось. Незаинтересованность и отсутствие розовых очков, что так нравятся влюблённым людям, позволяли оставаться начеку, замечать перемены в настроении и своевременно разрешать возникающие проблемы.

Или хотя бы пытаться это делать.

В глубине сада были качели, появившиеся через несколько лет после рождения Энтони. Он вырос. Качели остались.

Энтони их терпеть не мог с того самого раза, когда однажды не удержался, слетел на землю, разбил колени, а потом ещё и перекладиной по голове получил.

Аттракцион у него востребованным не был, а Терренсу чем-то приглянулся.

Местоположением, вероятно. Расположенные вдали от людей, в самом тёмном уголке сада, они были идеальным выбором для временного укрытия, где можно предаваться размышлениям, не рискуя быть обнаруженным за считанные минуты.

Терренс пришёл сюда после так называемой первой любовной неудачи. Наведался после показательных выступлений Кейт, призванных то ли разжалобить, то ли пробудить чувство вины, заставив страдать и пестовать отвращение к самому себе. И год назад тоже приходил.

Энтони тогда удивился, поскольку ни о каких скандалах в жизни Терренса не знал, однако, увидев мрачное выражение лица, не полез с вопросами. Потом как-то позабылось, стёрлось и вновь обнажилось только теперь, когда Рендалл решил получить статус семейного человека.

Эти качели ассоциировались у Терренса с отчаянием.

Сейчас в копилку добавился ещё один момент.

Энтони вспоминал детство и раскачиваться не рисковал. Просто сел, сильно сжав в ладонях прохладные цепи. Предусмотрительно снял перчатки и засунул их в карман, чтобы ненароком не оставить на белоснежной ткани пятен ржавчины.

Терренс повторил его манёвр. Но не сидел на месте, боясь пошевелиться, а оттолкнулся от земли. Качели пришли в движение после длительного бездействия и противно заскрипели. Терренсу, видимо, этот звук тоже показался раздражающим, и он остановился.

Закурил.

В сумерках мелькнул огонёк его сигареты.

– Я помню о твоей просьбе, – произнёс. – И, правда, не собираюсь устраивать скандалы. Было бы подло – испортить тебе праздник.

– Даже, когда появится Мишель?

– Сделаю вид, что рад её видеть, обниму и пожелаю счастья в личной жизни. Могу и с Троем то же самое провернуть, но, думаю, он не оценит мои благородные порывы.

– Это был аперитив. Основное блюдо носит иное имя.

– И Рендалла я тоже постараюсь обходить стороной.

– Точно?

– Да. Обещаю.

– Позволишь задать один вопрос?

– Сколько угодно.

– Что произошло незадолго до приезда сюда? Когда мы разговаривали по телефону, голос твой звучал гораздо жизнерадостнее, а теперь ты огрызаешься на брата, хотя он ничего плохого не сделал и вообще старается слиться с окружающей средой, не отсвечивая лишний раз. Боится к тебе обратиться и отмалчивается в уголке.

– Всё-то ты замечаешь, – усмехнулся Терренс, покрутив в руках сигарету.

Энтони подумал, что ещё немного, и Терренс приложит кончик её к собственной ладони или запястью, желая оставить памятную отметину на коже. К счастью, ошибся. Терренс вновь перехватил пальцами фильтр и затянулся.

Курил он сегодня тоже как-то нервно, без стандартного налёта элегантности и шика. Иногда ему удавалось преподнести свою вредную привычку в подобном ключе, облагородить её как-то. Но не сейчас. В настоящий момент это были глубокие, лихорадочные затяжки, едкий дым, от которого у Энтони щипало в носу, и немного подрагивающие руки.

– Рассказывай.

Терренс покосился в сторону друга. Тот не предлагал поделиться, не просил, а почти что приказывал.

Исполнять следовало в обязательном порядке, не пытаясь уклониться.

Трясти грязным бельём Терренсу не хотелось, но и умолчать он не мог, поскольку событие, омрачившее его день, было неоднозначным. И результат имело непредсказуемый. Всё могло разрешиться благополучно – мирными переговорами, а могло иначе – грандиозным скандалом. Вспоминая момент прошлого «общения по душам», Терренс не подпитывал себя оптимистичными иллюзиями, готовясь к худшему.

Было время, когда от звонков, поступающих с этого номера, его бросало в дрожь.

Не ту, что соседствует со сладким трепетом, возникающим в предвкушении любимого голоса. А ту, что сопровождается потливостью ладоней и мыслями, бьющими в висок. Лихорадочным бегом последних и попытками предугадать, какая безумная идея посетила эту, не слишком светлую голову, на этот раз. Насколько масштабными окажутся потери, и как долго он будет приходить в себя после завершения общения.

Стоило отметить, что сегодня Кейт была с ним относительно мила и учтива, словно переродилась, стала другим человеком и осознала, что добиться хорошего к себе отношения можно только за счёт формирования и активной раскрутки позитивного образа.

Терренс не совсем понимал, чего она хочет, но выслушал внимательно, пару раз ответив коротко и по существу. Его общение с родственницей напрягало, и он старался поскорее завершить разговор.