Будни «Чёрной орхидеи» (СИ)

– Общеизвестен факт твоего родства с директором, – произнёс, начав загибать пальцы. – Говорят, о не слишком сдержанном характере. Он уж точно не нордический. Теперь я знаю, что у тебя есть ручные крысы, ну, или раньше были, следовательно, любишь животных. Ты задира, циник и достаточно ветреная личность – ночной кошмар родителей, у которых растут хорошие девочки. На редкость высокопарные формулировки, но о тебе действительно так отзываются.

– Великосветский повеса, стремящийся сорвать как можно больше цветов, – усмехнулся Терренс. – Звучит, как описание какого-либо дамского романчика.

– Это утверждения некоторых девушек, с которыми мне довелось пересекаться и в ходе общения узнать, что из «Орхидеи» они встречали кое-кого, мне уже знакомого, – заметил Рендалл. – Я лишь повторяю их слова. Просто не знаю, как переформулировать данное высказывание.

– А что ещё они обо мне говорят?

– Пожалуй, больше ничего.

Рендалл замолчал, и в салоне воцарилась тишина, нарушаемая лишь тихим дыханием. Терренс продолжал смотреть на Рендалла с запредельной серьёзностью во взгляде.

Но чем дольше они хранили молчание, тем меньше от этой серьёзности оставалось. Она уходила, уступая место улыбке, внезапно оказавшейся очаровательной.

Рендалл же поймал себя на мысли, что они с Терренсом не просто разговаривали сейчас. Это отдалённо походило на флирт. А, может, и не отдалённо вовсе. Вот только понять, насколько происходящее серьёзно и не показалось ли ему, было достаточно проблематично.

Он ничего не знал о личной жизни Терренса, просто не совал нос в его отношения.

Да и зачем?

– Жаль, – хмыкнул Терренс. – Самореклама – не совсем то, что я считаю удачным ходом, тем не менее, другого выхода не вижу.

– Самореклама?

– Ночной кошмар не только родителей, воспитывающих хороших девочек, но и тех, в чьих семьях есть хорошие мальчики, собственной персоной. Приятно познакомиться.

– И что это означает?

– Ровно то, что я сказал. Кроме того, прямо сейчас я хочу добавить в список своих познаний о тебе один дополнительный пункт. Этот потрясающий цвет глаз – никогда ни у кого, кроме тебя, таких не видел.

– У Сиенны тот же оттенок радужки, – на автомате ответил Рендалл, понимая, что ему только что сделали комплимент.

Пытались, во всяком случае.

– Не заметил, да и не рассматривал особо, – отмахнулся от замечания Терренс. – Я пересекался с ней так давно, что забывчивость мне простительна.

Он протянул руку и провёл кончиком большого пальца по краю чужих губ, ощущая их чуть шероховатую поверхность.

Хотелось окончательно смутить, добиться яркого проявления замешательства, но Рендалл держался на удивление неплохо. Не краснел и не отворачивался в надежде окончательно уничтожить зрительный контакт.

Не выскакивал под дождь, роняя на ходу зонтик, куртку, телефон и всё остальное, что у него из вещей при себе находилось.

– А у меня давно заметил?

– Может быть, ещё в парке.

– Ну да. Разумеется.

– Вообще-то, именно тогда.

Терренс, кажется, оскорбился, что ему не поверили, но это было подано довольно шутливо, отчего Рендалл снова засмеялся.

Ладонь от своего лица он не отталкивал резко, напротив, осторожно перехватил Терренса за запястье, чтобы спустя несколько секунд прикоснуться к коже губами.

Поступок был достаточно рискованным и не особо оправданным. Все слова Терренса могли оказаться не попыткой привлечь внимание, а банальной шуткой, развлечением в свободное время.

Рендалл охотно верил, что Терренс может быть ночным кошмаром для родителей подростков обоих полов. Однако себя из списка потенциальных жертв исключал. Кошмар для кого угодно, но только не для него, слишком разные они – сходство минимальное. Им просто нечем будет заинтересовать друг друга. Ему, так однозначно.

Тем более что рядом с Терренсом постоянно находился Тони Кларк – вот уж кто действительно мог похвастать по-настоящему привлекательной внешностью.

Из всего окружения Терренса он был, пожалуй, самым красивым.

И кто знает, какой тип дружбы связывал этих двоих, считавшихся практически неразлучными?

То ли дружба, построенная исключительно на общих интересах, вкупе с взаимопомощью и взаимовыручкой, то ли та, где нашлось место и для общей постели.

Рендалл делал ставки в пользу второго варианта, допуская, что у Энтони и Терренса что-то типа свободных отношений. Они с лёгкостью простят партнёру мимолётную слабость, немного погуляют на стороне, а потом снова сойдутся.

И вот сейчас как раз такой период. Один уехал, второй ищет развлечение на ближайшие несколько… Дней? Недель? До начала очередного учебного года?

Играть роль замены на время «пока Тони путешествует», было отвратительно и мерзко. Да и не факт, что его бы стали держать рядом больше одного раза.

Просто школьной знаменитости захотелось опробовать силу своего очарования на не слишком популярном однокласснике, задуманное решено было реализовать в ближайшее время. И тут стоило бы начать сопротивляться, а он сдался.