Будни нелепой войны

После проведённой «зачистки» милицейское начальство решило, что обозначенных действий хватит ещё на месяц спокойного сидения на базе, и опера снова вынуждены были довольствоваться пустыми хлопотами. Но уже через неделю судьба снова предоставила Велиеву возможность развеяться. В один из временных отделов Грозного с заявлением о пропаже родственника обратился житель этого же города. Выяснив из показаний заявителя, что последний раз пропавшего видели вовсе не на территории обслуживания, оттуда материал проверки с готовностью выслали по месту его последнего пребывания. В итоге заявление оказалось на руках Бурлакова Ивана, а вскоре объявился и сам заявитель. Это был пожилой, но ещё довольно крепкий чеченец. Искал он племянника, который, если верить его же словам, ещё прошедшим летом вместе с тремя попутчиками был задержан кем-то из федеральных сил на дороге невдалеке от Знаменского. Сведения эти он добыл из личных расспросов самих жителей Знаменского, но от кого именно – естественно не сообщил, сославшись на разговоры с случайными людьми. Когда в личной беседе начальник розыска сообщил ему, что в журнале регистрации задержанных, ведущемся предыдущей сменой, данных о его племяннике нет, чеченец невозмутимо кивнул головой:

– Скорее всего, к вам его действительно не привозили. У меня есть основания предполагать, что забрали его спецы из Грозного. Мне известно, что именно оттуда тогда военные на операцию приезжали. Я тебя вот о чём прошу: дай мне своих ребят и пусть они те места, где задержанные содержатся, проверят. Видимо, племянника в живых нет уже, нам хотя бы знать, где труп зарыт! Мне эти сведения никто не предоставит, а вы узнать можете. Очень тебя прошу – пойди навстречу. А я, что от меня зависит, всё сделаю. Если надо, сам на машине их отвезу туда и обратно.

Начальник розыска не торопился с ответом. С одной стороны, их функциональные обязанности предусматривали проведение проверки мест временного и постоянного содержания задержанных преступников на предмет нахождения разыскиваемого среди них, а выдвинутое чеченцем предложение предоставить свои услуги давало хоть какую-то, но гарантию от возможного подрыва. С другой же стороны Лазебный прекрасно понимал, что скорее всего пропавший племянник если и был задержан нашими силовиками, то никак не беспричинно, а при наличии информации, указывающей на его причастность к бандитам. Посылать же ребят в сложившихся условиях означало подвергать их повышенному риску, и проще было бы ограничится направлением курьерской почтой запросов в известные адреса, а там сидеть спокойно на месте в ожидании ответов. Капитан в раздумье посмотрел на заждавшегося выезда розыскника. Глаза Бурлакова излучали сплошное нетерпение и было понятно, что отказ заявителю в его просьбе Ивана явно не обрадовал бы. «А может, всё же послать? – подумал Фёдор, переведя взгляд на сидящего рядом Велиева – Вон и Глебу надо по убитому бойцу в город ещё раз съездить, а это как раз по пути будет».

– Ну что, мужики, поедете? – обратился он к двум друзьям, для себя уже определившись в решении и, получив утвердительный ответ, скомандовал – Тогда собирайтесь. Сегодня обговорю поездку с начальником, даст добро – завтра в девять выезд.

Как и было обусловлено, ровно в девять к комендатуре на своей «шестёрке» подъехал заявитель. Увидев его в окно кабинета, Лазебный кивнул ожидавшим операм:

– Ваш здесь уже.

Кроме Бурлакова и Велиева в поездку напросился и Гривенко. Андрею также до смерти надоело продолжительное сидение на месте, и он решил снова воспользоваться возможностью сменить обстановку хотя бы на день.

– Патрон в патронник будешь досылать? – спросил у Велиева Иван, замедлив шаг у самого выхода из кабинета.

– Конечно! – отозвался тот, перехватывая автомат с плеча в руки – И в автомате, и в пистолете. Кто знает – может, нас ждут уже в обусловленном месте. Им и пленные в качестве обмена на своих пригодятся, да и трупам нашим вполне обрадуются.

– Пожалуй, ты прав, – согласился Бурлаков, тоже передёргивая затворы – бережёного Бог бережёт.

Андрей словно и не слышал разговора товарищей. Даже и не думая следовать их примеру, он молча прошёл мимо. «Мужики в возрасте, а до сих пор в войну играют!» – подумал он беззлобно и, обращаясь к курившему в стороне охраннику, прокричал:

– Открывай ворота, не то вместе с ними сшибём!

Через минуту выехали. Чеченец оказался разговорчивым и на вид довольно добродушным человеком. Посетовав на разбитость дорог, он вспомнил довоенное благоустройство республики, и принялся в красках описывать процветание и братскую дружбу всех проживающих тогда здесь народов. Велиеву при его деферамбах живо вспомнились рассказы служивших здесь офицеров и проживавших некогда в Чечне русских переселенцев. Имея своё мнение по данному вопросу, он решил направить разговор в другое русло:

– Самое главное Тахир в том, что женщины у вас теми же остались. Любо дорого посмотреть на них: на люди телеса не выпячивают и вообще о скромности не забывают.