Будущее капитализма

Мы уже нарисовали достаточно связную картину того, как поведение отдельных людей формируется обязательствами, почему это важно, почему этот процесс может нарушаться и как его можно восстановить. Чуть ниже я намерен рассмотреть эти идеи в связи с тремя видами групп, играющих главную роль в нашей жизни: семьей, частным предприятием и государством. Я покажу, как руководители этих групп могли бы формировать взаимные обязательства, перестраивая капитализм так, чтобы он способствовал утверждению наших общих ценностей, а не подрывал их.

Делая особый акцент на взаимных обязательствах, я сильно расхожусь с преобладающим политическим дискурсом, который свел моральную проблематику к борьбе за индивидуальные права и блага, свалив все обязательства на плечи государства. Ведь чтобы у кого-то возникло право, у кого-то другого должно возникнуть обязательство. Появление нового обязательства диктует смену поведения, делающую возможным осуществление возникшего права: без соответствующего обязательства новое право останется пустым звуком. Это обеспечивается именно взаимным характером обязательств: каждое новое право неразрывно связано с новым обязательством.

Права предполагают обязательства, но обязательства не обязательно предполагают права. Обязательства родителей перед детьми идут намного дальше юридических прав детей. «Долгу спасения» также не обязательно соответствует какое-то право: мы бросаемся спасать тонущего в пруду ребенка потому, что он оказался в беде, а вовсе не потому, что у него есть право быть спасенным. Общество, которому удается сформировать множество обязательств, может быть щедрее и гармоничнее, чем общество, где всё решают только права. Обязательства по отношению к правам — это примерно то же, что налоги по отношению к государственным расходам: наиболее сложная задача. Западные избиратели уже в основном усвоили, что главная проблема государственных расходов — это правильный баланс между благами, которые они обеспечивают, и способами их покрытия. Если он не обеспечивается, то на выборах политики просто обещают населению щедрые траты, а в послевыборный период проблема превышения бюджетных расходов над доходами «решается» с помощью инфляции[64]. Аналогией новых обязательств служат дополнительные доходы бюджета, аналогией «создания» прав — дополнительные расходы. Права и притязания на них могут быть вполне оправданными, но это определяется только путем публичного обсуждения того, чьи обязательства будут их поддерживать.

Без такого анализа процесс порождения новых прав из старых текстов будет подобен работе печатного станка: индивидуальные права сыплются на население как свеженапечатанные банкноты. Если мы не создаем соответствующих им новых обязательств, для устранения дефицита нужно будет чем-то поступаться. Если люди не готовы нести бремя обязательств, соответствующих новым юридическим правам, могут пострадать те обязательства, которым не соответствуют юридические права, — например, сам принцип взаимности и некоторые виды «долга спасения».

Такой акцент на правах открыл новые возможности для юристов. Обычно юристы исходят из какого-то письменного текста — например, закона или договора — и стараются «вычитать» из него те права, которые могут им подразумеваться. Каждое такое решение впоследствии становится прецедентом и побуждает их искать возможности «вычитать» еще какое-то право. Такой процесс «открытия» юристами-профессионалами новых прав, подразумеваемых старыми текстами, приводит к тому, что в обществе медленно нарастает разрыв между тем, что «открывают» специалисты, и тем, что является этически оправданным в глазах большинства людей. Вот пример из современной британской жизни, который уже не выглядит чем-то экстраординарным: некий суд постановил, что школы уже не вправе употреблять слова «мать» и «отец», поскольку это нарушает «открытые» юристами права однополых пар. В данном случае новое право, созданное судьей в интересах горстки людей, уничтожает фундаментальные понятия, которыми пользуются миллионы других семей при воспитании детей. Это решение, вред от которого столь колоссально перевешивает предположительно создаваемое им благо, свидетельствует о победе идеологии над прагматизмом; эгоистическое отстаивание собственных прав ослабляет взаимное уважение.