Буйный бродяга 2016 №5

После того, как её отец умирает (а мать её умерла ещё в родах) и Мошка, в лучших традициях детской приключенческой литературы, остаётся сиротой, её дядя и тётя эксплуатируют её редкий талант и принуждают работать на них счетоводом, а в свободное от работы время держат взаперти. Мошка, тем не менее, не унывает и, сбежав из заключения, сжигает дядину мельницу, а затем, прихватив своего единственного друга — кровожадного гуся Сарацина, с которым она разделяет «если и не дружбу, то, по крайней мере, солидарность всеми презираемых», — сбегает из родной деревни в большой город с помощью известного авантюриста и мошенника по имени Одноимённый Клент. Сомнительная репутация последнего не смущает нашу героиню, которой хочется любой ценой выбраться из родной деревни, где её считают чуть ли не ведьмой за умение читать, а возможностей для образованной девочки с идеями и амбициями мало. Мошка мечтает о большом городе, где она сможет пойти в школу и обретёт доступ к бесконечному количеству прекрасных книг.

Однако когда компания из гуся, поджигательницы и авантюриста прибывает в вольный город под названием Манделион, Мошку ожидает большое разочарование. В городе всем заправляет Гильдия Книгопечатников, которая сжигает все книги, не одобренные ею к изданию (иногда и вместе с хозяевами) и запрещает обучать детей бедноты и людей труда грамоте. Все это делается во имя предотвращения второй религиозной войны с Птицеловами. Самой Мошке Книгопечатники тоже не рады, потому что её отец при жизни прославился тем, что был атеистом и выступал за свободу слова для всех — включая Птицеловов. Верующее население Расколотого Королевства, конечно, не любит религиозных фундаменталистов, но и атеистов здесь тоже с распростёртыми объятьями не встречают.

Очевидно, что первая ассоциация, которая возникает у жителя любой страны англоязычного мира (не только США) при упоминании ограничения свободы слова во избежание религиозной угрозы, — мир после 11 сентября с усилившимся надзором за гражданами. Очевидно также, что, по крайней мере, в романе Хардинг подобные меры абсолютно бесполезны. Действительно, Мошка обнаруживает печатный пресс, на котором Птицеловы печатают воззвания к войне. Вот только принадлежит он не простому народу, который и является жертвой репрессий, проводимых Книгопечатниками, а графине — известной в Манделионе красавице и светской даме, пользующейся всеобщей любовью и уважением. Простой народ, несмотря на его нелюбовь к атеистам, религия как раз-таки не особенно волнует: это всего лишь часть быта для них. А вот аристократии в лице графини, мечтающей захватить власть, она очень даже нужна.

Разумеется, справедливость торжествует, Мошка и компания топят печатный пресс и разрушают планы Птицеловов, графиня скрывается в неизвестном направлении, её помощник убит в перестрелке, а к власти в Манделионе приходят революционеры-радикалы, отменяющие цензуру и разрешающие простым людям учиться грамоте. Сама Мошка за свои труды не получает ничего, кроме разрешения уйти с миром, но ей ничего и не надо, кроме свободы и понимания идеи, к которой некогда пришел и её всеми ненавидимый отец:

Гвалтовый Час — вот единственное решение. Пускай каждый встанет и прокричит, что думает, все и каждый сразу. И не только те, которые грамоте знают, и лорды в своих здоровых париках, но и чудаки, и сумасшедшие, и преступники, и дети в рубашечках, и даже самые глупые — одним словом, все. Даже самые плохие, господин Клент. Даже Птицеловы.

На этой ноте мы с ней и расстаёмся.

Несмотря на то, что ничто не мешало автору ухватиться за удачную идею и превратить роман о Мошке Май в бесконечную серию, Хардинг этого не сделала. Следующая её книга, «Ярь-медянка» (Verdigris Deep, 2007), была совершенно другой во всех отношениях.