Буйный

Она молчала. Девочку трясло так лихо, как будто мы находились не в отеле, а нас заперли за тремя замками в морозильной камере.

– Ты ведёшь себя как маленькая капризная девочка. Ты переходишь все границы. Хочешь, чтобы я пошёл искать шлюху на стороне, потому что мне тебя хочется, а ты не даешь? Я думал, что отношения должны строиться на доверии. Если я сказал тебе, что не причиню боли, значит, ты должна мне верить. Или кто я для тебя тогда? Твоя нянька? Супергерой? Или же… твой любимый?

Психанул. Бля-я-я-ять! Сам от себя не ожидал. На*бнул ногой кровать, на ходу напялил джинсы, пайту, обулся и нахер выскочил. Остывать.

Знатно меня накрыло. Да потому что небезразлична мне девчонка, и всё тут. А ещё всё в кучу смешалось: пожар, погоня, весть о брате, отсутствие секса и рукопашных боёв. От этого монстр внутри меня буквально подыхал от переизбытка негатива. Я ведь, когда Алю в огне увидел, чуть не откинулся от ужаса. А эти раны на её теле, её слёзы и крики, что резали меня и кромсали острыми бритвами, всего, от кончиков ушей до кончиков ногтей на пальцах ног, по сей день не давали мне жить спокойно.

Ладно, пойду, что ль, проветрюсь. Разведаю обстановку.

Через час, после прогулки по близлежащей местности, душонку начала грызть совесть. Зря, зря, зря ты, баран недоделанный, на девчонке сорвался. Рыдает, небось, до дыр в желудке крокодильими слезами.

Когда я проходил мимо витрины с нижним бельём, то резко остановился. Моё внимание привлёк один очень аппетитный комплект нежно-розового цвета. Трусики, лифчик и полупрозрачный халатик с кружевными вставками. Присвистнув, я, не думая, к такой-то матери купил этот комплект. Потратился. Да хрен с этими тратами. Хочу доказать ей свою любовь. Бабы любят тряпьё. После подарков обычно сразу дают, как показывает практика в моих отношениях. Точно! Вот я лошара. Надо было побольше тряпок ей накупить и тортиков всяких. Наденет на себя этот халатик, увидит, какая она в нем желанная красотка, и всё. Даст на радостях. Пусть убедится, что она женщина. Красивая, нежная, желанная. Может быть, у неё комплекс какой после надругательств? У Димыча была такая проблема с одной девахой. Он её шмотками завалил, она и вылечилась от своего самоедства. Тоже я посоветовал.

Ладно. Выдохнув, я купил ей этот грёбаный комплект, пару платьев, торт и букет роз. Вернулся в номер. Аля сидела у столика напротив зеркала и расчёсывала свои длинные волосы цвета рассвета.

– Эт я, – улыбнулся, как дебил, будто ничего и не было часом ранее. – Это тебе, – протянул цветы, подарки, наблюдая за реакцией малышки.

Как и думал, она раскраснелась. Похлеще, чем лепестки этих сочных роз.

Бережно взяла в руки подарки, чуть слышно прошептала:

– Спасибо.

– Мир? – погладил Дюймовочку по руке, она вздрогнула. Мурашки побежали по тонкой, как папиросная бумага, но очень нежной коже, мягкой, словно шёлк. – Прости. Наболело. Не хотел.

– Да я всё понимаю. Нервы, – пожала плечами и звучно втянула ноздрями воздух, нюхая цветы.

– Садись, обсудим кое-какие планы на будущее, – плюхнулся на кровать, а её к себе на колени посадил и крепко-крепко обнял. – Насчёт Давида… Дай мне ещё пару дней, я попробую найти того, кто сможет сделать нам поддельные паспорта, точнее тебе. Потому что у меня есть. Не найду – тогда нужна будет твоя помощь. Я хочу, чтобы ты поехала в тот дом, якобы представилась покупателем и рассказала всё о нас.

– Но почему ты сам не можешь?

– Ты же сама понимаешь, что я не должен светиться. Я более чем уверен, что в доме Давида под каждым вторым кустом рыскают погоны.

– Чего, прости?

– Легавые. Ну, следят за домом, за Давидом. Ибо, если бы я выжил после болот и огнестрела, по любому направился бы к братишке. А тебя никто не знает. Притворишься покупателем, покажешь Давиду вот эту фотку… – вытащил из кармана пайты помятую глянцевую карточку, которую нашёл в нашей нычке. – Скажешь, что я жив. Ты – моя девушка. Нам нужна помощь и деньги по возможности, чтобы спрятаться от бандитов и от преследователей за границей. Поняла? – переспросил, вручая ей в руки фотографию. На ней нас было пятеро. Я, Димыч, Давид и безбашенная парочка – близнецы. Антон и Егор. Егор… вечная ему память.

– Так это они? – девочка бережно погладила большими пальцами фотографию.

Кивнул в ответ.

– Красивые… И такие здоровые.

– Ну тебя! Всё! Отдай! – со злостью выхватил карточку и обратно спрятал в штаны. – Задание отменяется.

Алевтина заворчала и залилась звонким смехом, прыгая у меня на коленях:

– Купился, да?! Ревнуешь?

– Знаешь что…

Я хотел закричать, что сейчас нафиг «я переброшу тебя через коленку и отшлепаю, как строптивую козочку», но Аля заглушила мой подступающий к горлу вопль внезапным поцелуем.

И меня отпустило. Как камнем по яйцам огрело.

Поцелуй был недолгим. Но очень настойчивым и невероятно нежным.

– Дурачок. Я хотела сказать, что они хороши, но ты лучше.

И ещё один поцелуй. Сладкий-сладкий. От которого все органы вверх тормашками перевернулись.

– Я согласна. Как скажешь. Поеду в тот дом и познакомлюсь с твоим названым братом.