Букет белых роз (СИ)

Отодвинув сёдзи, я вошел в комнату, в которой ней нет окон, но рисовая бумага пропускала солнечный свет мягко, рассеяно, и это не действовало на глаза. Дверца, ведущая во внутренний двор, была открыта, и в квадрате зеленели кусты, шелестели лепестки сакуры, растущей рядом. Облака плыли и словно приносили с собой легкий прохладный ветерок, от которого становится легче.

Это длилось недолго — голос за моей спиной раздался так неожиданно, что покой снова покинул меня, разрушилась тишина.

Я обернулся.

— Все-таки пришел, засранец? — Велдон, скрестив руки, обратился ко мне так, как будто сейчас я получу нагоняй, словно в очередной раз провинившийся мальчик-хулиган.

Мне хотелось смеяться, но я перевел дух, глядя на мага ироничным взглядом.

— Представляешь, образумился, дай, думаю, навестить старенький кров.

— И чего ж так? Уже стало не в радость жить безумством?

— Ты хотел проучить меня, и у тебя это получилось. Ну что, теперь попытайся объяснить, какого черта ты надел браслет на Джули?

Когда я потребовал ответа, он замолчал на некотрое время.

Рей всегда был одним большим подвохом, всегда морочил голову, и теперь его, такого сценичного и привередливого, было просто не остановить. Он намеренно молчал, в отличие от меня:

— Кто вообще дал право тебе делать это? — Мои опущенные руки сжались в нервной тряске. — В любом случае ты не получишь ее души. Я позабочусь об этом.

— Надо же, какой смелый. — Велднон блеснул желтыми глазами, размыкая губы и щерясь. Со сладострастием: — А ведь моя магия сильнее твоих способностей, не забывай об этом.

Но я никогда не забывал. С недавних пор я просто перестал бояться этого.

Юлия

— А потом, представляешь, я загадала желание — стать учителем. Было здорово тогда.

Положив руку на длинную спинку дивана, Солнце повернулся ко мне, выпытывая с чистым любопытством:

— Сколько тебе было?

— Мне, — я спиной отпрянула немного назад, — почти восемнадцать. Прошло уже пять лет, а я все никак не могу забыть, как попала в Департамент и находилась там около двух или трех месяцев, точно не помню. — На губах появилась широкая улыбка, а кисти рук стали жестикулировать. — А как убегала от одной жницы! Это было так забавно!

Солнце улыбнулся, проводя пальцами по ткани дивана.

— Видишь, желание Велдона обернулось для тебя настоящим приключением…

— Знаешь, Солнце, мне не казалось это смешным, но сейчас вспоминаю — комедия, да и только… А если рассказать про случай с… Постой, что значит желание Велдона? — Я повернулась к жнецу. — Разве не его Хозяина?

Светившийся от радости фокусник моментально потерял блеск в светло-голубых глазах.

Его нежданная перемена настроения утруждала меня, наполнила тревогой.

— Солнце, не молчи. — Мой взгляд умолял его хоть в чем-то сознаться, но тишина все еще была сильна.

Ступни мужских ботинок отбарабанили знакомый ритм, и только после этого к индусу вернулся голос.

Он выдыхал, обрывочно.

— В общем, об этом знаю только я, Велдон даже не подозревает о том, что я раскрыл его секрет. — Фокусник повернул ко мне голову. — Просто слушай. Дело в том, что ты из всех нас осталась нетронутой в плане Игры. Едва окажешься с нами в одном кругу, то твои силы перейдут к нему сразу. Это цель Хозяина, но перехват Велдона. Проглоит твою душу — освободится сам. И его Театр останется. Мы будем не свободны, так что не бойся — не укусим. Он остроглазый… свое не упустит.

— Но зачем насильно надевать на меня браслет?

— Мы сами были не в курсе всего этого. Дело рук мастера, который создал себе тени. Они держали тебя, чтобы ты не убежала.

В этот миг у комнаты появилась одна из Игроков, белоснежная красавица.

— Вот вы где! Так, быстренько собираем вещи!

Мы переглянулись с мужчиной и непонимающе посмотрели на нее, чем больше заставили ее повысить голос:

— Ну, чего застыли? Мы отправляемся в Лондон!

Грелль

— Тысячу раз сказал — нет, и возвращаться не собираюсь, — я сказал это, когда стоял лицом к окну, там, где вставало солнце.

Еще один бросок камня: на поверхности рябящей морской воды появились небольшие круги.

— Уверен?

Мои босые ноги обдавало холодным прибоем: подолы джинсов намокли и потяжелели от воды. После новой волны брызнуло на колени, но незначительно.

— Полностью.

В голову приходили разные умозаключения. Переминаясь, я отстегнул замок куртки в силу того, что физически ощущал духоту.

Отзвук сердцебиения тонул в других шумах природы. Приходится только снедать.

— И где же тот Грелль Сатклифф, идущий за светом? Где его желание побороть все и всех? А где огонь в глазах и клятвы, что свобода будет у тебя в кармане?

Его подголоски не покидали мое сознание, даже когда я был от Клуба весьма далеко. У моря, переливающего на закате золотыми бликами.

— Останови свой пыл, Сатклифф. Мне и никому он не нужен. Просто остынь и подумай.

В ногах отдавало ожогами, когда я чувствовал под голыми ступнями камни.

— Сознайся, что твоя ошибка повторяется дважды, а это уже глупость с твоей стороны.

Закат холодел над морем, которое роптало, как зрители, и берег — сцена, а ней стою я, глядя в этот безграничный омут созерцателей.

Моя субстанция…