Букет прекрасных дам

Суть его сводилась к одной, очень простой вещи. Нора чувствует себя плохо, находится в больнице, в реанимации. Возраст уже не юный, в голову закрадываются мысли о смерти. Нора боится, что после ее кончины внучка Рита не сумеет справиться с завещанным ей огромным богатством. Поэтому очень хочет отыскать отца девочки. Ему, наверное, около сорока лет, и, если он человек достойный, пусть даже имеет семью и других детей, Элеонора сделает его опекуном.

– Ну а я тут при чем? – спокойно спросила Лариса.

– Ольга дружила с вами.

– Почему вы так решили?

– Мне ваш телефон дала Инна Селезнева.

– А, ябеда, – фыркнула Лариса. – Наша Инночка всегда все про всех знала, только неточно. Отвратительная особа была. Вечно носилась с тетрадкой, всех отмечала, какие-то замечания записывала, наушничала в деканате. Ее терпеть не могли. Все она вам наврала, не дружили мы с Ольгой, так просто общались. Встречались на занятиях. Привет, привет – и разбежались. Если она кому про свою личную жизнь рассказывала, то не мне.

– И вы не знали про беременность?

Лариса рассмеялась:

– Конечно, знала, разве такой живот скроешь! Только никогда не спрашивала, естественно, об отце ребенка. Да и неинтересно было. Я как раз, когда она погибла, замуж собиралась. Жалко, естественно, девушку, даже на похороны сходила.

– А с кем дружила Оля?

– С Женей Сергеевой, – спокойно ответила Лариса.

– Телефончик не подскажете?

– Увы, – покачала головой дама, – Женька очень давно укатила в Израиловку, никаких координат никому не оставила. Впрочем, поговаривали, что она перебралась то ли в Америку, то ли в Германию.

– Жа-аль, – протянул я, – просто очень жаль.

– Не расстраивайтесь, – улыбнулась Лариса, – Родионова очень скрытной была, думаю, что даже лучшей подруге ничего не рассказала. Так что не ищите. А матери Оли просто посоветуйте найти порядочного приятеля в качестве опекуна.

– Ладно, – сказал я, – поеду теперь к Неле.

– К кому? – спросила Лариса.

– К Неле Малышевой.

– Зачем?

– Инна сказала, вроде они были подругами.

– Ой, не верьте, только время потратите. Ничего она не знает.

– Может, оно и так, – вздохнул я, – но проверить не мешает, мне хозяйка деньги за работу платит.

– И где только люди берут таких дисциплинированных служащих? – улыбнулась Федотова. – Если не жаль себя, отправляйтесь. Только имейте в виду, Неля, к глубокому сожалению, давно превратилась в алкоголичку. Веры ее словам нет никакой, за пару сотен рублей такого порасскажет! Волосы зашевелятся!

– Все равно съезжу, – вздохнул я, – последняя зацепка осталась. Честно говоря, я рассчитывал на вас.

– Но я ничего не знаю.

– Поэтому и хочу поболтать с Нелей.

– Уж извините за негостеприимство, – перевела разговор на другую тему Лариса, – кофе, чай, коньяк?

– Спасибо, от спиртного откажусь, я за рулем, а кофе с удовольствием.

– Ксюша, – крикнула Лариса, – будь другом, принеси нам кофеек!

– Сейчас, мама, – ответил нежный голосок, и высокая девушка вошла в комнату, – вам натуральный или растворимый?

Я глянул на дочь Ларисы и вздрогнул. Передо мной стояла девушка, безумно похожая на Риту. Те же волосы, тот же рот, подбородок, только глаза материнские, ярко-голубые, а не карие, как у внучки Норы.

– Можно, через кофеварку пропущу? Неохота с джезвой возиться.

– Как хочешь, дорогая, – ласково ответила мать.

Девушка вышла. Кое-как собрав мозги в кучу, я поинтересовался:

– Вам когда-нибудь говорили, что Рита, дочь Ольги, и ваша девочка, похожи, словно родные сестры?

– Сейчас все восемнадцатилетние выглядят одинаково, – улыбнулась собеседница, – мы в их годы хотели выделиться из массы, а у этих все наоборот. К Ксюше порой приходят подруги, так я вздрагиваю, ну чистые близнецы. Кстати, я никогда не видела Риту.

– Она очень интересная девушка, – пробормотал я.

Даже если смыть косметику с Ксюшиного лица и обрить ее наголо, сходство с Ритой не исчезнет. Потому что в данном случае речь идет не об одинаковой одежде, прическе или макияже. Нет, тут общие черты лица, строение черепа, разрез глаз.

Появилась Ксюша с подносом, и я снова вздрогнул. Словно привидение вошло в комнату. Лариса продолжала светски улыбаться.

– Руки помыть не желаете? Ванная по коридору и налево.

Я посетил роскошное, отделанное шикарным кафелем и никелированными штучками помещение, вымыл руки и вернулся в гостиную.

– Вам с сахаром? – спросила Лариса.

– Один кусочек.

– Прошу.

– Благодарю.

– Конфеты?

– О нет, увольте, я не любитель сладкого.

– Сыр? Рекомендую рокфор, вот крекеры.

– Чудесный аромат, – сказал я, поднимая чашечку, – «Амбассадор»?

– Не люблю его, – поморщилась хозяйка, – кисловат. Это «Лавацца Оро».

– Никогда не пил.

– Попробуйте, и станете употреблять только его.

Я сделал глоток.

– Восхитительно!

– Пейте, пейте, – улыбалась Лариса, – Ксюша еще сварит.

Я опустошил чашечку и почувствовал сердцебиение.

– Однако, крепкий.

– Да, – кивнула Лариса, – настоящий мокко, надеюсь, у вас нет проблем с давлением?

– До сих пор не наблюдалось, – еле выдавил из себя я, ощущая головокружение.