Бухарин. Политическая биография. 1888 — 1938

Сталин слишком груб… Поэтому я предлагаю товарищам обдумать способ перемещения Сталина с этого места и назначить на это место другого человека, который во всех других отношениях отличается от тов. Сталина только одним перевесом, именно, более терпим, более лоялен, более вежлив, более внимателен к товарищам, меньше капризности и т. д. ^{1224}.

После шестилетнего соучастия в замалчивании ленинского «Завещания» Бухарин собирал свидетельства жертв сталинской «грубости». Среди них был Эмбер-Дро, который вступил в столкновение со Сталиным в Коминтерне и которому Бухарин написал 10 февраля 1929 г.: «Пожалуйста, напишите мне, правда ли, что на заседании президиума во время обсуждения немецкого вопроса товарищ Сталин кричал Вам: „Подите к черту!“» Эмбер-Дро подтвердил, что такой случай имел место ^{1225}.

Требовалось мужество, чтобы напомнить партии о последних желаниях Ленина в обстановке 1929 г., однако было уже слишком поздно, чтобы такой «мелочью», как выразился Сталин, изменить ход политических событий ^{1226}. Когда 16 апреля открылся пленум, бухаринцы оказались в окружении делегатов, которые, во главе со сталинистами, готовы были пригвоздить к позорному столбу и раздавить оппозицию. Изоляция оппозиционеров усугублялась тем, что ЦК заседал совместно с полным составом ЦКК, в результате чего в зале заседаний присутствовало более 300 человек, из которых сторонников Бухарина было человек тринадцать ^{1227}.

Верховный орган партии был впервые и полностью и без обиняков информирован о тянувшейся уже год борьбе, и его призвали осудить человека, который все еще был наиболее прославленным его членом. После того как сталинисты представили на утверждение пленума резолюцию Политбюро с резкой критикой Бухарина, а бухаринцы высказались в свою защиту, Сталин выступил со своей версией «правого уклона» и «предательской позиции» Бухарина. Эта версия шла значительно дальше резолюции от 9 февраля. По словам Сталина, Бухарин выступает за линию, абсолютно враждебную линии ЦК по всем важнейшим вопросам, от коминтерновских дел до внутренней политики; претворение бухаринской линии в жизнь означало бы «предать рабочий класс, предать революцию». Утверждая, что «ошибки» Бухарина не были случайностью, Сталин наносил удар по самым основам его авторитета в партии. В разделе своего выступления, озаглавленном «Бухарин как теоретик», Сталин вытащил на свет божий дореволюционные разногласия Бухарина с Лениным по вопросу о государстве и объявил его репутацию как теоретика партии «гипертрофированной претенциозностью недоучившегося теоретика». В своих обвинениях Сталин пошел еще дальше: он намекнул, что во время дискуссии по поводу мирного договора в 1918 г. Бухарин вступил в сговор с левыми эсерами, чтобы «арестовать Ленина и произвести антисоветский переворот». В апреле 1929 г. эта злобная инсинуация предназначалась для придания большего веса сталинскому утверждению, что Бухарин (которого, как помнили собравшиеся, Ленин назвал «любимцем всей партии») теперь возглавляет «самую неприятную и самую мелочную из всех имевшихся у нас в партии фракционных групп» ^{1228}. Девять лет спустя эта версия сделалась судебным обвинением в том, что Бухарин тайно пытался устроить покушение на жизнь Ленина.

Примечательно, что в этой погромной обстановке бухаринцы нашли в себе силу воли противостоять требованиям публично покаяться. Более того, они дерзко отвечали ударом на удар, особенно Бухарин, Томский и Угланов (Рыков, очевидно, вновь высказал свои оппозиционные взгляды в умеренном тоне) ^{1229}. Опубликовано было лишь сталинское выступление, однако, если судить по цитировавшимся впоследствии отрывкам, Бухарин произнес на пленуме одну из своих сильнейших речей. Представляется, что он начал с нападок на недопустимое поведение Сталина и его «грубость» и с возмущением отрицал, что он со своими союзниками составляет оппозицию «генеральной линии» ^{1230}. Скорее именно Сталин нарушает принятую линию, проводя политику, несовместимую с установкой на нэп. Большая часть аргументов Бухарина соответствовала его заявлениям в Политбюро 30 января и 9 февраля. Однако здесь, на заседании ЦК, он сконцентрировался на центральном моменте политической борьбы — на судьбе нэпа.