Бухенвальдский набат

Течет с березы сок,
струится сок из сосен.
И день, и ночь в горах шумит поток.
Пчела — с летка к цветку
и снова на леток...
К закату лето. Скоро грянет осень...
А я молчу, как будто занемог,
как будто душу запер на замок
и навсегда стихи писать забросил.

Что — дерево без сока и в бесплодье?

Что — вешняя река без половодья?
Что — без пыльцы летящая пчела?
Как от сгоревшего костра зола,
ненужно и мертво и то, и это...

Так что ж тогда молчанье для поэта?

1974

* * *

Сосна росла,
сосна цвела,
и вдруг,
под самый дых,
под корень,
ей впилась пила —
и нет ее в живых.
Лежит
прямая как струна,
до веточки обрублена.
К чему, зачем теперь она
без времени загублена?
Мне жаль ее.
Печален взор...
Но вижу:
плотник кряжистый
умело взялся за топор —
и бревна в стены вяжутся,
и дом встает
сосне под стать,
стоять ему столетие.
Рождаться будут, вырастать,
в нем дети, как соцветия...
А если в срок или не в срок
погибнуть нам достанется —
какой от нас посмертно прок
и что живым останется?

1974

* * *

Когда б я был один за то в ответе,
без красных слов, костьми я смог бы лечь,
чтобы зверье и птиц сберечь
на этой обезумевшей планете...

1974

ИЗГНАНИЕ СОВЕСТИ