Булат Окуджава: «…От бабушки Елизаветы к прабабушке Элисабет»

Виктор Шалвович Окуджава родился в Москве 25 мая 1934 года. Всё как будто предвещало ему счастливую жизнь. Родители его уважаемые люди, видные партийные работники. Отец, правда, был в то время далеко от семьи, занимал должность парторга ЦК на Уралвагонстрое в Нижнем Тагиле. Но сразу после рождения второго сына они все — мама, Булат, Витя и бабушка Мария Вартановна Налбандян — перебрались к папе. Здесь они зажили, конечно, очень неплохо. У них был отдельный просторный дом, у отца — персональный автомобиль с шофёром. Легковой автомобиль тогда вообще был большой редкостью, а тут — чуть ли не личный, семейный.

^{Братья в Нижнем Тагиле, 1936 год}

А главное, они были все вместе! Но если у Булата осталась хотя бы память о том счастливом времени, то Виктору и этого не досталось. Правда, родительского внимания они оба мало видели. Хорошо, хоть бабушка всегда была рядом. Мама по приезду в Нижний Тагил сразу пошла работать — сначала начальником отдела подготовки кадров Уралвагонстроя, а через полтора года стала заместителем секретаря райкома в Нижнем Тагиле.

^{Слева направо: мама Ашхен, бабушка Мария, Булат, папа Шалва и Витя. Нижний Тагил, 1935 год}

А феврале 1937-го отца арестовали. К этому моменту Вите не было и трёх лет, и отца он, конечно, совершенно не запомнил. Маму с работы тут же выгнали. В Нижнем Тагиле делать им больше было нечего, и Ашхен Степановна, забрав детей и бабушку, уехала в Москву. Уже из Москвы бабушку с детьми отправила к сестре Сильвии в Тбилиси — кормить их здесь было нечем, а сама осталась хлопотать за мужа. Конечно, ничего не выхлопотала, да и на работу никуда не брали. Кое-как устроилась кассиршей в швейной артели. Теперь можно ехать за детьми, тем более что в Тбилиси вокруг семьи сестры уже сгущались тучи — почему прячут у себя сыновей троцкистов?

В Тбилиси Сильвия занимала две комнаты в трёхкомнатной квартире на Грибоедовской, в той самой прекрасной квартире, которую Ашхен получила с мужем, когда тот был секретарём Тифлисского горкома партии. Когда это было? Да совсем недавно, каких-то семь лет назад, а кажется, целая вечность прошла. Всё в этой квартире, мебель и даже чемоданы, было сделано золотыми руками дедушки Степана Налбандяна.

А теперь им пришлось ютиться вчетвером в одной маленькой комнатке. Мама спала с маленьким Витей, а бабушка с Булатом.

В Тбилиси у Ашхен была последняя возможность похлопотать о муже — на самой вершине власти в Грузии сидел старый знакомый Лаврентий Берия. И хотя Шалва Степанович был активным противником его продвижения, но не будет же тот глумиться над поверженным врагом, а может, вспомнит хорошие молодые годы, ведь они с Шалико так давно знакомы…

^{Новый год в Нижнем Тагиле. Последний с родителями}

Берия принял её радушно, пообещал помочь. Ещё Ашхен просила не преследовать её детей и оставить в покое сестру. Он и это пообещал. И она вместе с детьми и матерью уехала в Москву. Там они прожили вместе ещё немногим более года.

А потом Ашхен забрали. Четырнадцатилетний Булат и четырёхлетний Витя остались на попечении убитой горем бабушки.

Здесь придётся отвлечься, чтобы внести ясность в одно противоречие. В романе «Упразднённый театр» Булат Шалвович подробно описывает встречу Ашхен с Лаврентием Берия. Из этого описания явствует, что встреча была накануне её ареста, то есть в феврале 1939 года. Сама же она рассказывает о встрече в 1937-м, да и могло это быть только тогда, когда Берия ещё работал в Грузии. А в Москве она вряд ли уже смогла бы попасть к нему на приём. К тому же логично было пытаться что-то сделать именно в 1937-м, по горячим следам, а не через два года, когда мужа и в живых-то уже не было. Хотя тогда она, конечно, этого знать не могла.

^{Счастливые братья}

Подробный рассказ Ашхен приведён в книге Гизо Зарнадзе «Галактион, Окуджава и другие». Вот цитата, где она рассказывает о своём аресте:

Был февраль 1939 года. В том году была холодная зима. Ворвались в два часа ночи. Булат сразу же проснулся. Он себя считал большим мальчиком. Пугали нас, не били, но велели стоять не двигаясь. Это было одной из форм мучения[63].

А через год, летом 1940-го, судьба разлучила Витю и с братом — бабушка не могла справиться со взрослеющим Булатом, он попал в плохую компанию, и было решено отправить его в Тбилиси. Приехала тётя Сильвия и увезла Булата к себе.