Булавки и бабочки

—Нет, так не годится, ну что вы мои милые…, — затем сделала взмах рукой и Максим почувствовал, что его одежда быстро изменилась. Теперь на нем был богато расшитый узорами камзол, или как его там, в одежде девятнадцатого века он не разбирался, обтягивающие брюки, кожаный пояс с маленьким изящным кинжалом, и туфли с массивными пряжками. Но сидела новая одежда удобно и выглядела вроде бы красиво. Переведя взгляд на Настю, Максим чуть не ахнул, на него смотрела принцесса из сказки, только не хватало маленькой короны на голове. Настя и раньше всегда была красивой, но сейчас, в белом бальном платье, с распущенными волосами, стянутыми проходящей по лбу жемчужной нитью, выглядела она потрясающе. Хоть на обложку рекламного журнала помещай. А Настя с таким же восхищением смотрела на Максима.

—Ладно, ладно, любоваться друг другом потом будете, а сейчас прошу ко мне, вы же мои гости, — и дама пошла вперед. Максиму и Насте волей неволей пришлось следовать за ней. Вопреки их ожиданиям Хозяйка Чувств и Страстей, а кто перед ними, они поняли сразу, повела их не в отдельную комнату, а в располагающийся прямо посреди зала своеобразный шатер, из кружевными занавесок. Если бы пространство внутри оказалось меньше, а занавески чуть плотнее, шатер можно было бы принять за балдахин, скрывающий большую кровать. Но за занавесками, услужливо приподнятыми слугами в ливреях, когда они подошли к ним, оказался всего лишь небольшой столик, за которым обычно пьют кофе аристократы в фильмах, и пара стульев с большим креслом. Дама естественно уселась в кресло. Максим только сейчас заметил, что на ней надето очень много драгоценностей. Но все подобраны со вкусом, и выглядят гармонично.

—Я — Хозяйка Чувств и Страстей, — первой представилась дама.

—Максим, — мальчик склонил голову в полупоклоне.

—Настя, — девочка поклонилась так же как и Максим.

—Мы все знаем, зачем вы ко мне пришли, — дама добродушно улыбнулась, — и не стану скрывать, что могу отдать вам этот Камень просто так. Не требуя ничего взамен. Но…, — она сделала паузу обращаясь к Насте, — я хотела бы поговорить с мальчиком, а ты девочка, пока…, — досказать ей не дали, приподняв полупрозрачную ткань вошел парень лет шестнадцати, без маски, настоящий классический красавец. Мягкие, даже на взгляд, соломенного цвета вьющиеся кудри, голубые глаза и конечно одежда. Скромная, и в тоже время украшающая владельца.

—Мадмуазель, позвольте вас пригласить на танец, — мягкий теплый голос был обращен к Насте, с трепетным поклоном.

—Я не танцую! — резко, с металлом в голосе ответила Настя, искоса взглянув на юношу.

—Девочка, вам все равно придется удалится на некоторое время, — ласково улыбнулась Хозяйка, — пока я не переговорю с вашим другом. Потанцуйте, это же вас ни к чему не обязывает.

—Насть… действительно… можешь потанцевать с ним, — пожал плечами Максим, ему казалось грубо вот так выпроводить ее, без повода, пока он ведет переговоры с Хозяйкой, — пока я не переговорю о Камне.

Настя молча кивнула и последовала вслед за юношей. Максиму это почему-то очень не понравилось. Ему все же показалось, что он обидел ее.

—Мальчик, — начала Хозяйка Чувств и Страстей, когда Настя скрылась за парами танцующих, и Максим не мог больше видеть ее, — ты я вижу влюблен в эту девочку. Но пойми меня правильно, у меня в этом огромный опыт, скоро ваша влюбленность вам надоест. И вы расстанетесь.

Максим понял, что Хозяйка не такая простая и добрая как кажется.

—Согласен с вами, но частично. Влюбленность проходит, но любовь — нет.

—Все верно, — улыбнулась ему чарующей улыбкой Хозяйка, — но вот как их отличить — вопрос.

—Это трудно, — согласился Максим, — но знаете, как говорят, настоящая любовь не ржавеет.

—Может быть, может быть, — снова улыбнулась Хозяйка, — а вот потом? Предположим ты соберешь все Камни и получишь Медальон. Вернешь ее в реальный мир. Ты же знаешь, она ничего не будет помнить о вашем путешествии и о тебе. А дальше что? Серый, ничем не примечательный мальчик и красивая девочка? Она начнет обращать внимание на ухаживания других, более, как бы это сказать… симпатичных, или даже сексуальных юношей. А ревность — очень неприятное чувство, более того — болезненное. Ей будет тяжело сказать тебе, что между вами ничего больше нет, а тебе — признать, что она не разделяет твоих чувств, и не принадлежит тебе. Она ведь не собственность.

—И что же вы предлагаете? — смотря исподлобья, спросил Максим.