Булочка с изюминкой

Сводник? О, нет! Возможно, постаревший, возможно, потерявший с возрастом крылья, лук и стрелы, но не утративший дар видеть души, предназначенные друг для друга. Купидон на покое, вот он кто, драгоценнейшая Варвара Павловна.

Глава 23

Кристофер проглядывал распечатку с банковского счёта… и не знал, рыдать ему от восторга или зловеще хмуриться, дабы всё-таки приструнить раздухарившегося вчера на всю катушку секретаря.

— Итак, — наконец, решился он зачитать вслух. — Билеты в синематограф с посещением эстрадного концерта перед фильмой и шампанским с ананасами и икрой в буфете — семьсот пятьдесят песов,

У секретаря дрогнули колени. Он судорожно промокнул вспотевший лоб платком.

— Прогулка на снятом на двоих катере по каналам с последующей экскурсией вдоль побережья, и романтический ужин там же, под классический оркестр — четыре с половиной тысячи песов. Плюс отдельно счёт за… ужин? Полторы тысячи песов? Ого! Устрицы, конфи из кролика со специями… Его что, трюфелями и спаржей откармливали, этого кролика? Ах, и в самом деле, трюфелями. И орехами, ну разумеется. Тогда всё понятно, нет возражений… «Рыбная сковорода» по-марсальски, белое вино, артишоки… Н-да. Чувствуется моя выучка. Что там ещё? Аренда аквапарка на два часа. Это сразу-то после романтического ужина, варвар? Да ещё с такой глупостью, как прокат купальных костюмов?

Герцог строго глянул на помощника, мокрого, как мышь, от текущего градом по лицу пота.

— Дружище, ты нелогичен. Грохнуть такие деньжищи на кусок крольчатины — и сэкономить на приличном купальнике для дамы! В следующий раз будь, хотя бы последователен. Да ты садись, садись, мы же только начали!

Новый секретарь, присланный, как и обещано, Эрихом Марией в бессрочное пользование, выверенным движением двинул к Робину стул, да так, что тот ударил несчастного под колени, заставив невольно подчиниться требованию начальства.

— Та-ак, смотрим дальше. Найм свадебного мобиля, закупка цветов и колец, дополнительная плата за открытие ювелирного салона в неурочное время. Ого! Отдельный букет чёрных бархатных роз! С ума сошёл, это невесте-то чёрные?

— Её ма… маме, — прошептал жертва Купидоновой стрелы. — За… задобрить… Было уже поздно, она запрещает Анне гулять после одиннадцати…

— Хм. Маме. Будущей тёще, значит… Разумно. Что там у нас далее? Прогулка, уже на троих, по воздушной трассе с обзором города и побережья, обошлась в…

Герцог глянул на сумму — и прикрыл глаза ладонью. Совсем скоро этот жест с лёгкой подачи молодёжи, увлёкшейся Земной субкультурой, начнут называть «рука — лицо». Но суть от этого не менялась.

Секретарь, и без того бледный, посинел — и приготовился рухнуть в обморок.

— И-то-го! — Безжалостный голос шефа привёл его в чувство. — Девяносто девять тысяч восемьсот девяносто два песа и двадцать три санта. Святые небеса, что, не могли округлить до целых? Впрочем, банку всё едино, спишут… Антонио, накапай ему чего-нибудь успокоительного, а то бедолага сейчас рухнет со стула. Кстати, говорят, в вашем ведомстве всё обо всех знают; не напомнишь ли мне, каково жалованье моего секретаря и личного помощника?

Не моргнув глазом, новый секретарь доложил:

— Четыре с половиной тысячи песов ежемесячно, ваша светлость. Плюс представительские расходы раз в квартал в таком же размере. Отдельно — отпускные и наградные по случаю разовых достижений.

— Благодарю. А сколько сейчас на счёте у нашего ловеласа и гуляки?

— Полторы тысячи песов и шестнадцать сантов, ваша светлость.

— Ага. Это сколько же ему, бедолаге, придётся работать на меня даром?

Робин поднял голову. Голубые глаза херувима мелькнули безумной надеждой.

— Так вы меня не выгоняете, шеф?

— Два года и восемь месяцев, — безжалостно сообщил его коллега. — Это при условии ежемесячных выплат не менее трёх тысяч песов.

Секретарь опять поник головой.

— … Если же добавить сумму среднего банковского процента…

Спина Робина дрогнула, как под ударом наказующего хлыста.

— … а также моральной компенсации, которую вы, ваша светлость, вправе запросить за неисполнение поручения и растрату средств с вашего личного счёта…

— Пять лет, восемь месяцев и двенадцать дней, — всхлипнув, пробормотал злополучный влюблённый. — И… да, это правильно. Простите, шеф, я так подвёл вас…

Высморкавшись, он нашёл в себе силы глянуть начальству в глаза.

— Я был тогда невменяем. Но это не снимает с меня вины. Мне нет прощения.

— Хм, — только и сказал пятый герцог Авиларский и откинулся на спинку кресла. Окинул провинившегося суровым взглядом… и решил, что с того, пожалуй, достаточно.

Право же, давно в стенах его кабинета не проходило таких забавных выволочек.

Как там говорится в этой дивной земной поговорке? «Нет худа без добра»? Он ведь и впрямь собирался в последний момент удрать из ресторана, переложив на секретаря встречу с неизвестной Сигизмундовой тёщей, и если бы тот и впрямь познакомился с Хильдой вместо него… То есть с Варварой, его несравненной Барб, как он уже её для себя перекрестил, его сладкой пышечкой… Барлоговы веники! Не отвлекаться!