Булочка с изюминкой

— Договоримся сразу: кривляк не люблю, — строго сказала Варвара. — Игры на публику тоже. Или ведите себя нормально, или — дверь во-он там, и скатертью дорога. Однозначно.

Молодой человек потёр ладонями лицо, словно стирая маску.

— Это ужасно, — сказал расстроенно. — Её величество требует причёску такую же, как и у вас — но ведь вы с ней совершенно разные, и формой лица, и типом фигуры. А я не в силах ей разъяснить, потому что она не желает слушать! Мне дали на размышление полчаса, после чего я должен преобразить её величество до неузнаваемости и омолодить лет на десять, не меньше. Она отчего-то вбила себе в голову, что стрижка — это всё! Ну, да, согласен, облик меняется радикально, но вы же разные, разные…

Вцепившись в шевелюру, он зажмурился, раскачиваясь из стороны в сторону.

Похоже, мальчик близок к истерике, решила Варвара.

И тут вдруг поняла, чем аукнулось её позитивное приветствие застывшим в ступоре корсетно-кружевным мученицам. Ого-го, а Её Величество-то, оказывается, дама решительная! Сразу берёт быка за рога!

И, значит, вот это самое чудо в перьях, что сейчас умирает от отчаянья в кресле напротив…

— Представьтесь, будьте добры, — миролюбиво попросила она.

Главное в диалоге — знание его техники. Люди, как правило, бессознательно отзеркаливают того, с кем говорят, и знание этой особенности позволяет развернуть беседу в нудную сторону. Хочешь вызвать конфликт — ори в ответ на ор. Хочешь утихомирить — сохрани спокойствие и понизь голос. Всё просто.

Молодой человек вздрогнул. Уши его запылали.

— Простите великодушно. — Вскочив, поклонился, рассыпав светлые локоны по плечам. — Хендрик Блюменталь, парикмахер, чемпион Илларии по искусству куафера, почётный профессор Академии искусств. Но я практик, ценьора, а не теоретик, и я…

Осторожно под взглядом хозяйки вновь опустился в кресло.

— К стыду своему, я ленюсь учиться, да и времени не нахожу… Вот уже год, как при дворе, а здесь царят каноны двухсотлетней давности. Нет, я не противник классики, но когда пытался внести что-то новое, но едва не потерял работу, а поддержка Её Величества — это не то, чем разбрасываются, вы же понимаете. Да и денежный вопрос… — Он застыдившись, отвёл глаза, но Варвара сочувственно кивнула.

Что ж тут непонятного, обычное дело: вынужденный компромисс реальности с творческим полётом, который, хоть и нематериальная субстанция, но требует подпитки, и порой весьма солидной — хотя бы на расходные материалы типа красок и холстов для художников, выставок и подиумов, оплаты натурщикам и моделям. Поговорку про голодного художника наверняка придумали сытые потребители, которым ни разу не приходилось ложиться спать голодными.

— Значит, тут вы застали консерваторов и полный застой, — подытожила она. — И вынуждены были приспосабливаться. Не смущайтесь, чего уж там, дело житейское. Ну, а от меня-то вам что нужно?

Молодое дарование выдохнуло.

— Концепция.

Варя не удержалась от иронии:

— Прямо вот так, и не иначе? За пять секунд? А в выделенных полчаса вы разработаете на базе концепции нечто гениальное?

Хендрик затосковал.

— Я понимаю, это кажется наивным. Но вы — носительница иного пласта культуры, вы — женщина! Прошу прощения, женщина той же самой… — он запнулся. — … возрастной категории, что и Её Величество.

— И? — подбодрила Варвара.

Хендрик вскинулся.

— Но по вам никак нельзя сказать, что вы с королевой ровесницы, понимаете? Элианор Илларийская всегда была Прекраснейшей, всегда царила в свете, как эталон стиля, но уже несколько лет…

Для продолжения ему пришлось собраться с духом.

— У Её Величества сейчас тяжёлый затяжной кризис, — отведя глаза, выдал он страшную государственную тайну. — Она боится, катастрофически боится… старости, — добавил шёпотом. — А менять стиль категорически отказывается, боясь стать смешной. Я предлагал ей, понимаете, предлагал кое-то из нового, земного. Но нет, она вбила себе в голову, что те же свободные платья и брючные костюмы сделают её смешной, и что стыдно в попытках выглядеть моложе гнаться за молодёжной модой…

Машинально, залпом он осушил чашку предложенного чая, даже не заметив, что глотает почти кипяток. Поспешно вытер губы салфеткой.

— А сейчас она увидела вас, — продолжил быстрым шёпотом. — Вас, понимаете? Вам, простите великодушно, сколько лет на самом деле, ценьора Варвара? Сколько?..

Он изменился в лице.

— Ни за что бы… Ей-богу, не подумал бы. А Её Величество, значит, младше всего на год, а внешне — старше на все пять…

— Отсюда и душевный кризис, — сделала вывод Варвара. И задумалась.

Вот она и кидается-то на молодых, бедняжка Элианор. А психологов и психотерапевтов здесь нет. Или есть — наследный принц, например. Но для матери он не авторитет, ибо будет восприниматься как маленький сыночек всю оставшуюся жизнь, такова уж материнская натура.

Она побарабанила пальцами по столу. Отхлебнула чаю, вкусного, терпкого, душистого.

— Итак, концепция…

Оглянулась на горничную.