Булочка с изюминкой

Но, помнится, когда Эрих вручил ей этот нежданный подарок, она несказанно удивилась одному совпадению, которое решила проверить тотчас, как только вернётся домой. И сейчас не стоило откладывать, право же… Наспех скинув шубку и сапоги, она прошла в спальню. Сняла с древней этажерки старинную же, доставшуюся со всем содержимым от прабабушки, шкатулку. Когда-то Светлана немало потрудилась, сделав подложку для нескольких колец, серёг и ожерелья — всего, что осталось после войн и послевоенных голодовок. Варины родители очень неохотно расставались с наследством предков, только уж когда деваться было некуда… Но и не показывали никому такое богатство, и даже дочери завещали: открывать и любоваться, не более, а раз уж настали хорошие времена — хранить. Хранить… Как завещано.

Она осторожно вынула из бархатного гнезда прабабкино кольцо с изумрудом. То самое, с которым не так давно мысленно сравнивала дочкино, обручальное. Поднесла к нему полученное от Эриха, портальное, настроенное на неё лично.

И почти не удивилась. Только в груди захолодало.

Кольца походили друг на друга, как… мать и дочь. Как копия-новодел на оригинальный раритет. Только прабабкино отливало большей краснотой, и камень был, даже на дилетантский Варин взгляд, чуть крупнее и немного иной огранки. А форма оправы, орнамент, прихотливые завитки — один к одному.

Варя осторожно вернула кольца на место. Положила коробочку с дарёным туда же, в прабабкину шкатулку. Вернула ту на этажерку.

К чему она прикоснулась? Что происходит?

Нет, такого просто не может быть. С ней, обычной среднестатистической женщиной из провинциального городка просто по определению не может случиться ничего подобного, о чём пишут в книгах известных и не очень фантастов, детективщиков, приключенцев… Вот только кожа её ещё неуловимо отдавала солью. И золотилась от волшебного загара.

А тело помнило — и взлёт над Авиларом на Единороге, и прохладу валуна в тёплой озёрной воде, и покачивание садового гамака…

Она коснулась резной поверхности шкатулки с благоговением.

Если жизнь сделала крутой поворот, и на вираже тебя вынесло из накатанной колеи — надо ли бояться? Возможно, кто-то и начнёт неистово рваться назад, в скучную обыденность рядового статиста, где всё предсказуемо, зато спокойно и надёжно…

Припомнились смеющиеся глаза Джули.

«Поверь, в семьдесят пять жизнь только начинается!»

Ого-го! А ей до этого возраста ещё плыть да плыть!

И пусть этот путь будет интересным — так вот взяла да и решила Варя, Варвара Пална, Варенька Солнцева. Как бы оно там дальше ни сложилось, а она сама себе не простит, если опять завязнет в тихой заводи.

Но одно она точно знает: всё, в конце концов, будет хорошо.

Конец первой части

Часть 2. Глава 1

Дом, и без того обалдевший после отъезда Варвары Палны с дочерью на роскошном Роллс-Ройсе, был окончательно добит и деморализован её возвращением.

Сперва — другим автомобилем, уже не тем, на котором счастливицы отбыли в первый раз. Этот, суперсовременного дизайна, похожий на стремительную пулю, опознать не смог даже шустрый дядя Вася, работающий не так давно в столичном автосервисе и повидавший вживую самые крутые «тачки» олигархов.

Затем любопытство жильцов было распалено кучей дорогих чемоданов, штук пяти, не меньше, но при передаче сплетен из квартиры в квартиру выросших числом до двадцати. И, похоже, бездонных, потому что безделушек-подарков хватило на всех соседей, с которыми Варя, сплочённая общим детством, дворовыми праздниками, проводами в армию и последний путь, радостями и огорчениями ладила неплохо, несмотря на то, что с возрастом разницы в характерах и установках, как правило, отдаляют людей. И, разумеется, не обошли обсуждением новые наряды, преобразившие привычную, такую же, как все, бабёнку, разве что чуть беззаботнее прочих от безмужия, в настоящую даму, стильную, словно только что шагнувшую с журнальной картинки. Но больше всего окрестный народ поразило, что под этой самой нарядной упаковкой осталась прежняя Варвара, ничуть не загордившаяся, своя в доску.

Хоть на чекушку у неё нынче не попросишь.

Впрочем, она и раньше на выпивку не давала. Все местные обормоты знали: ежели придёт к Палне кто из их жёнок — ну, там, до зарплаты тысчонку-другую перехватить — выделит, но не каждой. Иной раз просто полбатона колбасы выудит из холодильника да десяток яиц, да бутылку молока, скажет: «На! На здоровье. Денег не дам, сама знаешь: твой отберёт и пропьёт. Хоть сама поешь и детей покорми». Но если кто из мужиков на «поправиться» решит поклянчить — хорошо, если в нос не получит. На «это дело» просить бесполезно.

Но бабы-то, бабы… совсем сбрендили после её вояжа.