Булочка с изюминкой

«Мой «Единорог!» — мысленно возопил герцог. «Мой верный конь! Сволочи, что ж вы делаете, а?»

Ещё в детстве, на ярмарочных аттракционах, он с мальчишками обожал кататься на цепных каруселях и лавировать в воздухе на лету. Поэтому сейчас тело само собой сделало привычный разворот вместе с сиденьем… Вцепившись в подлокотники, Крис заметил летящий прямо на него полицейский мобиль. Один. От второго остались лишь догорающие, планирующие на землю искры-осколки…

Время замедлилось.

Он ясно видел тупое рыло бронированного жука, зависшего неподалёку, выдвигающееся жерло огнестрела, зарождающееся в нём пламя… Не в силах отвести взгляд, сжал кулаки… и в ладонь ему отчаянно впилась дужка пуговки.

— Барб! — в ужасе крикнул он. — Как же ты…

И всё утонуло в ослепительной вспышке.

… До начала заседания оставалось сорок минут.

Просматривая сводки, составленные по его запросу, Эрих Мария, не глядя, сунул руку в карман за переговорником, выслушал взволнованную скороговорку… и побледнел.

— А сопровождение, Барлог вас раздери? — спросил тихо и яростно.

— Вот как… — добавил позже, взяв себя в руки. Помолчал. — Постарайтесь хоть что-то найти от наших людей. Напавших… н-нет, не брать, — выговорил с трудом, пересиливая себя. — Отследить. Узнать всё, что можно. Кидайте вдогонку лучших наблюдателей, привлеките Кондора. Жду доклада. Нет, больше никому ничего, и Его Величеству пока не докладывайте. Всё строго секретно.

Антонио, стоявший рядом навытяжку, побледнел.

Ни говоря больше ни слова, Эрих Мария стиснул переговорник так, что треснул корпус.

— Сферу приватности мне, — бросил, не глядя, секретарю. И прикрыл глаза ладонью.

Затем потёр грудь, будто защемило сердце — а может, так оно и было… встряхнул переговорник, перевернул — и подцепил ногтем треснутую крышку.

Помимо обычной начинки, свойственной подобным устройствам, внутри плоской коробочки находилось несколько специфичных блоков. Два из которых были аналогичны тем, в назначении которых долго и безуспешно пытался разобраться его племянник.

Первый, в который так и впился взглядом Эрих, напоминал продолговатую речную жемчужину, и наплывы перламутра в нём переливались сейчас радужным светом, будто внутри тлела искорка живого пламени.

Брат короля сдержал выдох. Невольно провёл рукой по лбу, смахивая градины пота и не замечая потерянного взгляда секретаря.

Второй элемент, почти такой же, но голубоватый, казался теперь безжизненной бисеринкой.

Кристофер жив. Но вычерпал до дна все магические резервы: и собственный, и тот, которым на всякий случай озаботился однажды снабдить его дядя.

Где он сейчас? Трудно сказать. Рядом с мерцающей искрой не видно такой же, но зелёной, говорящей о возможности пеленга. Ничего, это дело времени. Главное — мальчик жив и, судя по уйме затраченной энергии, переместился или потратился на защиту. Одна из машин сопровождения успела выполнить свой долг и, подставившись, приняла на себя первую ракету. А вот кто был во второй — это ещё предстоит узнать.

Как и то, кому так сильно хочется видеть Эстер Авиларскую вдовой, вхожей в королевскую семью.

…Эрих Мария Ремардини залпом опрокинул в себя стакан с питьём, подготовленным Антонио. Поморщился от привкуса валерианы.

— Переговорите с Мазарини. Пусть торгуется с Верховным — и переносит начало заседания, на сколько сможет.

— А если… — заикнулся секретарь, но проглотил вопрос. И без того было ясно: если заседание так и не состоится по причине неявки одного из супругов — развод, согласно действующим правилам, не будет признан. И точка. А заодно — раньше времени просочится информация о том, что с герцогом Авиларским что-то неладно.

— Понял, патрон.

— Пусть торгуется, — жёстко повторил Эрих Мария. — Крис жив. Он не сдастся. Надо будет — приползёт сюда на брюхе, но явится. Мы должны выиграть для него время.

Глава 15

— Барб! — в ужасе крикнул он. — Как же ты…

И всё утонуло в ослепительной вспышке.

— … без меня… — успел он прошептать, прежде чем удар всем телом о жёсткую поверхность вышиб из него дух.

Кажется, он потерял сознание. Во всяком случае, ухнул в какую-то вязкую темноту, в которой оставались непонятные звуки. Низкий мужской голос бубнил что-то настойчиво, вроде «…не путать отчётность… затребована машина на доставку больной… привезём…»

И другой, знакомый до боли голосок возмущался: «Да что вы несёте? Прекращайте на меня давить!»

Она в беде!

Рванувшись изо всех сил, Крис выпал из затопившей его тьмы и очнулся в совершенно незнакомом месте.

Болел копчик: очевидно, он крепко приложился седалищем. Перед глазами всё плыло. Зато руки-ноги вроде бы целы, только щека саднила, но это ерунда, он потом глянет… Главное — где он?

Сперва ему показалось, что стены и потолок комнатушки, в которой он очутился, угрожающе накренились, грозя раздавить. Но потом в голове, да и в глазах прояснилось, и он понял, что на самом-то деле чья-то тихая уютная обитель, куда его занесло, сама по себе невелика, а ему-то, привыкшему к дворцовым просторам, кажется совсем крохотной. Однако герцогу приходилось заглядывать и в семействах простых горожан…