Бумажная оса

Подойдя ко мне сзади, ты положила руки мне на плечи и крепко нажала один раз; я почувствовала давление твоих пальцев на мышцах, после чего ты опустила руки.

Ты мучилась утренней тошнотой, но все равно тащилась обедать в модные рестораны, где тебя могли застать репортеры. Одетая скромно, но презентабельно, я всегда сопровождала тебя, твой невзрачный, но верный спутник, лучшая подруга, без которой ты бы ничего не смогла сделать.

– Полли говорит, что во время съемок важно оставаться на виду, – пояснила ты. – Но мне это не нравится. Я весь день работаю на съемочной площадке и, наоборот, предпочла бы тихое, уединенное место. Когда съемки закончатся, будет намного проще. Я сейчас хотела бы избежать всего этого.

– Почему ты не можешь?

– Просто это так не работает. Ты должен подкидывать пищу этой машине, иначе она кого-нибудь сожрет.

Я закатила глаза. Мне было все равно, что кто-то мог увидеть.

– Но ведь ты не обязана? Разве все так делают?

– Мужчинам не обязательно, по крайней мере, не так важно. Заметила, что Раф почти никогда не ходит куда-то обедать? – в твоем голосе прозвучала нотка презрения.

Я на секунду замолчала, думая о желтом «Ягуаре».

– Интересно, что он делает, пока нас нет дома?

– Понятия не имею, что он, черт возьми, делает, – выпалила ты.

Мы сидели в просторном ресторане с высокими потолками и белыми сиденьями из искусственной кожи – слишком огромном, так что посетители за соседними столиками не могли нас слышать.

Над нами висели люстры-спутники, похожие на морских ежей, с ослепляющей лампочкой на конце каждого ответвления. Твой полосатый хлопковый топ, спущенный на одно плечо, обнажал бретельку бюстгальтера. С распущенными волосами ты была олицетворением легкости, и только вблизи, наблюдая, как ты тыкала вилкой в салат с капустой и курицей, можно было заметить твое напряжение.

В другом конце ресторана я увидела актрису, имени которой я не знала. Она сидела во главе стола, заполненного «служанками», словно на троне. Когда я прокомментировала эту сцену, ты усмехнулась:

– Таких актрис очень много. Они любят, когда им поклоняются, и манипулируют своими поклонниками. Это как в средней школе. Одна девушка пожинает лавры, а другая становится отвергнутой.

– Ты не такая, – произнесла я сладким голосом. – Тебе не нужно множество слуг. Лишь одна.

– Нет, я считаю это дурным тоном. И ты знаешь, что я не доверяю здешним женщинам. Им всем что-то нужно, – ты улыбнулась мне. – Мне так повезло с тобой, Эбби. В последнее время я была очень занята, но хочу еще раз сказать, как я рада, что ты приехала и осталась со мной. Не знаю, как бы я справлялась со всеми делами в одиночку. Мы еще не обсуждали это, но я надеюсь, что мы найдем тебе жилье рядом с домом, чтобы ты легко могла заскакивать ко мне. Разумеется, за мой счет.

Я смотрела на тебя в изумлении. Слышать это было просто смешно. Но ты, должно быть, была уверена, что я настолько жалкая, чтобы курсировать между твоим домом и своей «конурой», как маленькое домашнее животное. Ты не понимала, что для меня больше не осталось достойного места рядом с тобой. Перестав жевать, я ответила:

– Уверена, мы что-нибудь придумаем. Я поищу квартиру, пока у тебя будет медовый месяц.

Придвинувшись ближе, ты неловко обняла меня. На твоем животе еще не было видно округлости, но мне показалось, будто я чувствую вибрацию новой жизни внутри тебя.

– Меня снова тошнит, – сказала ты, отодвигаясь.

После этого мы сидели в тишине. Я смотрела в свою тарелку, аккуратно отрезая блинчик, и украдкой поглядывала на тебя. Было непохоже, что ты себя плохо чувствовала.

На фоне волос твои бирюзовые серьги выглядели завораживающе. Ты это знала. Ты с детства использовала цвет в своих интересах. Мне вспомнились ленточки, которые ты заплела в косы в четвертом классе, превратившись в Майскую Королеву, и то, как все девочки после школы пошли домой искать себе такие же. Я была единственной, кто этого не сделал, единственной, кто никогда не пытался тебе подражать.

Ты оплатила счет, и мы вышли на улицу под палящее солнце. Репортеры уже ждали. Послышались щелчки фотокамер, заблестели объективы, и я почувствовала, как, прежде чем сесть в машину, ты приложила усилия, чтобы повернуться к ним лицом и, покопавшись глубоко внутри, достать оттуда свою обворожительную улыбку.

В ту ночь мне снился сон, будто я проснулась, услышав чьи-то голоса. Встав с постели, я тихо открыла дверь своей комнаты и прислушалась. Голоса доносились снизу, из твоей комнаты для сновидений со свисающими с потолка переливающимися сферами. Тихо войдя в коридор, я услышала шепот и смех. Дверь в комнату сновидений была приоткрыта. Оттуда раздался голос Рафаэля: «Да, вот так». Я толкнула дверь.