Бумажная оса

Я плохо спала в своем номере в том роскошном отеле. После отъезда из Калифорнии я чувствовала приближение волны, знакомое начало восходящего потока у основания стоп. Две ночи я пролежала без сна на своем, похожем на кучевое облако, ложе, будучи бессильной против приближающегося циклона. Мое сердце билось все быстрее. Едва я проваливалась в сон, передо мной всплывали красочные и беспорядочные сновидения. Зачастую они были ясными, и я чувствовала, что могу привлекать их к себе и прогонять, когда захочу. Вот ко мне прилетела колибри, превратившись в маленького человека с крыльями вместо ушей по бокам. Я прогнала ее, но она вернулась. Когда мне показалось, что я проснулась, она снова вылетела из-за белых занавесок, хлопая крыльями у моего лица.

Сидя за столиком в кафе, я беспомощно дрожала, как тогда в самолете по дороге в Калифорнию. Я знала по опыту, что при накате этой волны чувств я должна была мудро направить ее. Вытащив изо рта оливковую косточку, я наблюдала, как один из фотографов отделился от толпы папарацци. Перейдя через улицу к кафе и сверкнув улыбкой, он сел за соседний столик. У него была приятная золотистая щетина и светло-голубая льняная рубашка. Его лицо показалось мне знакомым. Возможно, все фотографы были похожи друг на друга отчужденным, безнравственным блеском в глазах. Опустив фотоаппарат, этот парень мог сойти за обычного посетителя. Позвав официанта, он заказал кофе по-испански, а когда официант удалился, то повернулся ко мне и улыбнулся.

– Что привело вас сюда? – спросил он на английском с американским акцентом. – Вы репортер?

Я пристально на него посмотрела:

– No hablo inglés[44].

Улыбнувшись, он поднял руку и извинился на испанском языке. Я продолжила пить свою сангрию, надеясь, что на этом наше общение закончится. Алкоголь уже проник в мои вены, но я была слишком легко одета и все еще дрожала от холода. Белый сверкающий солнечный свет не согревал меня. Сделав глубокий вдох, я отправила в рот еще одну оливку, добавляя ее косточку к влажной кучке подобных ей на столе.

Мужчина наклонился ко мне.

– Me puedo unir a ustedes? – спросил он. Я не ответила, и он повторил попытку на английском: – Могу ли я присоединиться к вам?

Его глаза были такими же безмятежно-голубыми, как и его рубашка. Казалось маловероятным, что из-за разговора с обладателем этих глаз могло произойти что-то плохое. Я одобрительно кивнула, и он, улыбнувшись, придвинул свой стул к моему, дергая камеру за ремешок.

– Спасибо. В толпе становится одиноко, – он указал на мой стакан. – Что вы пьете?

Не дождавшись моего ответа, мужчина позвал официанта и попросил jarra de sangria[45].

– Выглядит слишком аппетитно, чтобы не попробовать, – добавил он. – Я – Лукас, – и он протянул руку. Рукава его льняной рубашки были закатаны, обнажая на руках тонкие золотистые волоски.

Сама не знаю как, но имя тут же слетело с моих уст:

– Джессика.

– Привет, Джессика. Откуда ты приехала?

Нас прервал официант, принесший гигантский кувшин сангрии, в котором ломтики апельсина, как лепестки кувшинок, плавали над нижним слоем потемневших скоплений фруктов. Лукас освежил мой бокал, наполнил свой и произнес тост:

– За молодоженов!

Я было хотела сделать вид, что не понимаю, о ком он, но моя рука уже поднялась, и послышался звон бокалов.

– Я так рад быть здесь, – сказал Лукас. – Приятная смена обстановки после Лос-Анджелеса.

– Я удивлена, что ты проделал весь этот путь.

Он изумленно приподнял брови:

– Шутишь? Это отличное задание. Обожаю этот город.

– Но разве не опасно оставлять свой пост? За все время, что я здесь сижу, не видела, чтобы кто-нибудь из ваших сдвинулся с места.

Он пожал плечами:

– До полудня ничего не начнется, это точно. В этой стране никто раньше палец о палец не ударит, – он улыбнулся. – У меня уже есть позиция, и ребята подержат ее для меня. Время от времени мы помогаем друг другу таким образом. Кроме того, я верю, что делать перерывы просто необходимо, чтобы не сойти с ума. Алкоголь поможет расслабиться. Знаменитости не любят, когда папарацци на взводе. Только подумай. Вот ты бы повернулась и улыбнулась тому, кто практически кричал бы на тебя? Ты много передаешь тоном своего голоса. Они могут это почувствовать. Когда ты их зовешь, нужно уметь управлять собой. Сделать так, чтобы они захотели посмотреть именно на тебя, – отодвинув стул, он положил ногу на ногу. – У тебя знакомое лицо. Ты из Лос-Анджелеса?

Я едва выдавила из себя улыбку.

– Я знал, – подмигнув, он снова поднял свой бокал. – Тогда еще один тост: за город ангелов.

Мы выпили, и Лукас снова наполнил мой бокал. Непонятно как, но кувшин был уже полупустым. Я весь день не ела ничего, кроме оливок, но не ощущала голода.

– Ты до сих пор не сказала, что привело тебя сюда. Не думаю, что ты случайно оказалась в отпуске и теперь наблюдала за этой церковью.