Бумажная оса

В свой последний проведенный в твоем доме час я прошла его целиком, открывая двери во все комнаты. Войдя в комнату со сферами, я провела по ним рукой, заставляя их раскачиваться и биться друг о друга. Я все еще слышала их звон, когда, пройдя вдоль коридора, зашла в библиотеку и потрогала корешки стоявших на полках книг. Я взяла в руки массивную «Красную книгу» К. Юнга. Опустив ее на пол, я быстро пролистала страницы, найдя одну, которая привлекла мое внимание рисунком: фигура человека в капюшоне на лодке и морское чудовище внизу. Параграф был написан на немецком языке каллиграфическими буквами, а сбоку – его перевод, и я оставила книгу на полу, чтобы ты нашла ее открытой на этой странице.

«Та часть, которую вы принимаете от дьявола, – радость – приводит вас к приключению. На этом пути вы найдете свои нижние и верхние пределы. Знать свои пределы – это необходимость. Если вы их не узнаете, вы натолкнетесь на искусственные барьеры вашего воображения и ожидания окружающих… Без баланса вы переступите свои пределы, не замечая, что с вами случилось что-то нехорошее».

Я села на коричневый бархатный стул и начала писать тебе письмо. Закончив, я положила его на открытые страницы книги.

«Мне жаль, что я пишу это в письме вместо того, чтобы сказать тебе лично, но я не хотела нарушать твое счастье. Уверена, ты поймешь, почему я больше не могу быть твоим личным помощником. Будет лучше, если я уйду, чтобы твоя семья могла развиваться и процветать. Наша дружба слишком сокровенная и глубокая, чтобы сосуществовать с супружескими узами. Как бы мне ни было больно, я знаю, что это правильно – отступить и исчезнуть из твоей жизни. Будет лучше, если ты найдешь себе другого помощника, который сможет сохранять более здоровую дистанцию. Так будет лучше и для меня. Я еду в Мичиган, там мой дом. Но вскоре мы с тобой снова встретимся, чтобы отпраздновать рождение твоего ребенка».

Под текстом письма я подписалась так же, как ты сделала это в моем выпускном альбоме, повторила твою же ложь: «Я надеюсь, что когда-нибудь мы снова будем близки. С любовью навсегда, Эбби».

Напоследок я зашла в твою ванную и смотрела, как заточенные в неволе скаты проплывают над моей головой. Я села на сиденье унитаза, где Рафаэль сделал тебе предложение, и пристально посмотрела на ванну, в которой ты лежала. Это было похоже на посещение места преступления и напомнило мне картину «Смерть Марата». Убитый революционер лежал в ванне, его рука с зажатой в ней перьевой ручкой свисала вниз. Я вспомнила умиротворенную улыбку на его лице, закрытые глаза, которые можно было принять за восторг. Скаты пронеслись у меня над головой, продолжая свой бесконечный путь.

Глава пятнадцатая

Взяв в аренду крошечный «хёндай» в Гранд-Рапидс, я двинулась на север. Меня поразила суровая действительность, обстановка, о которой я забыла: дома, которые почему-то выглядели недостроенными, как будто их выставили на улицу полураздетыми. Из-за недавно прошедшего дождя земля была грязной, а пасмурное небо походило на запятнанную белую простыню. Я так привыкла к ярким краскам Калифорнии, сочной насыщенности без лишних затрат.