Бумажная роза

Нюся все еще стояла у ворот. По улице к дому бежал петух, удирая от соседского. Они всегда дрались. Девочка взяла веник, намереваясь огреть им чужого задиру. И вдруг увидела в клюве своего петуха весь поклеванный кусочек хлеба! Петух, обрадованный, что оказался на своей территории, начал клевать добычу. Нюся кинулась отнимать хлеб, но петух был почти с нее ростом, а когда подпрыгивал, так и вовсе на две головы выше.

Поединок был жестоким. Петух ни в какую не хотел расстаться с хлебом! Пару раз больно клюнул Нюсю в ногу. В конце концов девочка плашмя упала на петуха, тот успел отлететь в сторону, выронив при этом поживу. Нюся нащупала рукой у себя под плечом долгожданный трофей. Продолжая лежать, она осмотрела скоринку, откусила и с наслаждением стала жевать… Это было даже вкуснее дяди-Петиного хлеба! Девочка поднялась на ноги, откусывая от корочки маленькими кусочками, чтобы дольше хватило. Так увлеклась, что совершенно забыла о сестре и когда обнаружила около себя Евку – удивилась. Та завороженно провожала глазами каждый исчезающий во рту Нюси кусочек хлеба. А увидев, что сестра положила в рот остаток, громко заплакала.

Нюся, очнувшись, прекратила жевать, так и зажав зубами хлеб, не зная, как успокоить сестру:

– Евка, не плачь! Я тебе в обед свою похлебку отдам!

Хлеб во рту мешал говорить, она шепелявила и, видя, что сестра продолжает плакать, вытащила изо рта размякший от слюны кусочек и сунула в рот Евки. Та сразу же умолкла и с расширенными от наслаждения глазами стала жевать хлеб.

Бабушка Ксеня управлялась во дворе по хозяйству. Петух около сарая возмущенно кукарекал. Нюся и Евка выглядывали дядю Петю с работы – может, он и сегодня принесет им с поля сурепку. Она, если свежая, вкусная…

Результаты года (из цикла «Невыдуманные истории прошлых лет»)

К отчетному собранию готовилось не только начальство, но и все жители поселка. Время проведения выбрано удачно – после рождественских праздников, чтобы ни на что другое не отвлекаться. Собирались в клубе. С утра завклубом накрывал красным полотном стол для заседаний, ровными рядами расставлял длинные скамейки и протапливал старинную голландскую печь.

Девушки возбужденно обговаривали наряды, советуясь друг с другом, что надеть. Будет много новых парней с соседнего села, хозяйство-то общее. Женщины в возрасте жарили еще с вечера семечки – подсолнечные и тыквенные. Набивали ими карманы, а более практичные прихватывали и в узелке, чтобы наверняка хватило. Мужчины снисходительно посмеивались, спорили на «интерес», какое место их показатели займут по району.

Девица Зинаида надеялась встретить на собрании того парня, с которым познакомилась на слете молодых агрономов. Он из соседнего хозяйства и сегодня приедет обязательно, может, даже и выступать будет. Надо Зинке так сесть, чтобы он ее увидел. Его звать Андрей. А она-то, идиотка, назвалась Ларисой. Зачем?! Красивое, как ей казалось, имя «Лариса» она придумала «на выход», для знакомств. Зина уж больно простое. И что теперь делать, если он к ней обратится?

«Ладно, как-нибудь выкручусь!» – подумала Зинаида, с удовольствием примеряя новую вязаную шапку.

Вдова Игнатиха, мать двух взрослых дочерей, также питала надежды на собрание. К слову сказать, никакая она не вдова: многие помнят, как Игнат в полном здравии оставил ее с двумя маленькими дочками и отбыл в неизвестном направлении, прихватив себе в попутчицы молодку из соседнего поселка.

Сейчас дочерям было: одной – двадцать семь, другой – тридцать лет.

Хотелось матери хотя бы Нюську, которая моложе, выдать замуж… Да, они у нее неказистые, но ведь на каждый товар есть купец! С другого села будет много народа. А вдруг там ее судьба?

– Надевайте самую дорогую одежду! Нечего ее в шкафу мариновать!

Игнатиха посмотрела на одну, затем на вторую девицу и не выдержала:

– Что же вы у меня такие неприглядные? В кого только пошли? Глядите на меня, свою мать! Я была красавица!.. Да и сейчас еще ничего, – добавила она после паузы.

Между прочим, девицы Нюся и Варвара как две капли воды были похожи на мать. Костистые, с крупными, в форме сливы, носами, мать и дочери мало чем отличались друг от друга. Но Игнатиха думала по-другому:

– В папашу своего вы пошли. Вот в кого! Уж до чего паскудная рожа, а кобель тот еще был!

Когда не было посторонних, вдова резала правду-матку. Посмотрев на себя в зеркало и манерно поправив платок на голове, Игнатиха окончательно утвердилась в своем мнении:

– А ваша мать – красавица!

Девицы, особенно Нюська, усердно начали наряжаться на вечер в клуб. Старшая Варвара с удовольствием приколола к берету брошку, подаренную когда-то крестной. Нюська с завистью смотрела на сестру, плаксиво жалуясь матери:

– Мам, а что я прицеплю на шапку? Мне Варькина брошка очень к лицу!

Вдова, делая ставку на младшую, в приказном порядке распорядилась:

– Варушка, дай на сегодня брошку Нюсе!

Варвара обиженно воскликнула:

– Это почему же?!

– Дай, говорю тебе! – значительно молвила Игнатиха.