Бумажная роза

Поскольку руководила в доме мать, девицы подчинялись ей беспрекословно. Поэтому старшая засопела и бросила брошку на стол. Нюська с чувством превосходства стала примерять ее на свою шапку.

* * *

Помещение клуба было битком набито. Заняли все скамейки. За столом сидело начальство – приезжее и местное. Будущий агроном Зинаида (она училась заочно) чуть припозднилась и с трудом нашла место на лавке рядом с толстой бабкой Глашей. Сидеть было неудобно: с одной стороны – стенка, с другой – Глафира, которая еще до начала собрания начинала похрапывать. Но за столом напротив сидел знакомый Андрей, его было хорошо видно. Ее он тоже, кажется, заметил, поэтому девушка, смирившись с неудобствами, так и осталась рядом с Глафирой.

Вдова Игнатиха флагманом проплыла по проходу, ведя за собой Нюську и Варвару. Нюська время от времени жеманно трогала рукой брошку на своей шапке. Варвара, пытаясь скрыть досаду на лице, старалась улыбаться. Увидев на скамье незнакомых приезжих мужчин, Игнатиха стала решительно рассаживать между ними дочек.

Всюду слышалось лузганье семечек. По проходу спешили опоздавшие, перегукиваясь:

– Сватья Наталя! Идите сюда, я заняла для вас место!..

Затем председатель постучал карандашом по графину с водой, требуя внимания. Сидящие зашикали друг на друга, и в конце концов воцарилась тишина. Первым взял слово бухгалтер. Он сыпал цифрами, сравнивал показатели прошлого года с текущим… Мужчины с галерки не выдержали, крикнули:

– Ты, Антон Захарыч, скажи, на каком месте наше хозяйство? А эти цифры мы все равно не запомним!

Узнали, что вышли по району на пятое место. А если учесть, что всего восемнадцать хозяйств, так очень даже неплохо.

Выступающие сменяли друг друга, но внимание к ним поубавилось. Еще интенсивнее стали лузгать семечки. Шепот сменился сначала тихим, потом громким разговором. Зал зажил своей жизнью. Девушки хихикали, переглядываясь с парнями. И только Зинаида тихо маялась, прижатая к стенке мощным плечом бабы Глаши. Начинала жалеть, что вообще села, лучше бы постояла. Вон сколько молодежи стоит вдоль стенок! Глафира между тем положила голову на плечо Зине и храпела так, что сил не было… И даже самые высокие показатели вряд ли бы ее разбудили!

Правда, с этого места хорошо было видно Андрея. Он даже сочувственно ей улыбался, когда храп соседки раздавался слишком громко. Все это время Зинаида судорожно придумывала, как объяснить парню свой дурацкий вымысел с именем Лариса…

«Извинюсь и прямо скажу, что звать меня – Зинаида!»

Приняв окончательное решение, девушка повеселела, повернулась в сторону храпевшей соседки и даже чуть подтолкнула ее плечом, чтобы удобнее сесть. От толчка храп Глафиры оборвался на самой высокой ноте. И на какую-то минуту в зале повисла тишина. Поднявшийся для доклада бригадир Степан Павлович никак не решался ее нарушить, потому как речь, которую он репетировал вчера дома перед женой, требовала выкриков, громких реплик… А тут вдруг – безмолвие. Пока бригадир в растерянности искал глазами жену Татьяну на предмет подсказки, баба Глаша в это время издала гулкий, непристойный звук, от которого сама же проснулась и удивленно спросила:

– А что такое?

Взоры всех были прикованы к Зинаиде и Глафире. Девушка с пунцовым лицом безнадежно пыталась отодвинуться от бабы Глаши и показать свою непричастность к произошедшему, но смогла только плотнее вжаться в стенку. Тем не менее, пытаясь донести истину к сидящим в зале, девица воскликнула:

– Тетя Глаша, вы воздух спортили!

Отдохнувшая Глафира пребывала в благодушном настроении, поэтому кротко посоветовала:

– То спорть и ты!

Зинаида, хватая ртом воздух и все еще надеясь спасти положение, продолжала:

– …Да еще так громко, на весь клуб!

На что баба Глаша резонно заметила:

– Ты молодая, у тебя еще громче получится…

Последние слова Глафиры потонули в диком хохоте окружающих. Безнадежно махнув рукой, сел на свое место бригадир, так и не начав доклада. Председатель судорожно стучал карандашом по графину, потом поменял карандаш на пробку от графина (она потяжелее), но все равно ничего не было слышно. Собрание было закончено, о чем председатель буквально прокричал, чтобы его услышали хотя бы в передних рядах.

Между тем народ не спешил расходиться, ожидались танцы, и парни переставляли скамейки к стенам, освобождая место посередине. Для Зины ни о каких танцах после произошедшего и речи не могло быть, поэтому она поспешила выбраться на улицу. Чья-то рука оказалась у нее на плече, и прозвучал знакомый голос:

– Зина, здравствуй! Как добралась тогда домой? Успела на последний автобус после семинара?

От неожиданности девушка вздрогнула и машинально ответила:

– Нормально, успела.

Затем после паузы, засмущавшись, все же спросила:

– Как узнал, что я – Зинаида?

Андрей, пребывающий почему-то в радужном настроении, широко улыбаясь, ответил:

– Бухгалтер Антон Захарыч к тебе обращался и назвал Зиной. Ты разве не слышала?

Она отрицательно качнула головой, а парень с явным удовольствием продолжал:

– А я обрадовался, узнав твое настоящее имя!

Увидев вопрос в ее глазах, поспешил объяснить: